«Экзистенция имени меня» – творческая программа двух поэтов (И.Сотниковой и М.Матвеевой) – уже не один раз прозвучала на литературных фестивалях и в залах библиотек и очень хорошо была принята зрителями. Впервые «Экзистенция» была представлена на Международном арт-фестивале «Провинция у моря» (Одесса).

Видео: http://www.youtube.com/watch?v=zn0RkDuHgB4

Последнее выступление, в читальном зале «Русский центр» в библиотеке им. И.Я. Франко,-  заставило нас серьезно задуматься о некоторых важных вещах, касающихся современной поэзии. В этой небольшой статье мы приводим ответы на вопросы, которые наиболее часто задают нам наши зрители. Надеемся, что получилось исчерпывающе.  
 
Зрители: Откуда такое необычное название программы?

М.М.: «Экзистенция» переводится как «существование». Существование имени меня? Думали ли мы об этом, давая программе название? Скорее всего, сработала интуиция. Ведь женщина-интуит – весьма самоуверенное создание: в глубине души она считает, что мир существует в ее честь. Поэтому: Вселенная имени меня.

И.С.: «Экзистенция имени меня» – название моего эссе, которое пока лежит в архиве и ждёт своего времени, чтобы быть доработанным и опубликованным. Его тема – творец и мир. Именно такой мне увиделась главная концепция нашей с Мариной совместной программы. Это действительно исследование собственных душ – в их внешней непохожести и одновременно какой-то необыкновенной созвучности, то есть - в одной Вселенной.

Зрители: В чем непохожесть и в чем созвучность?

И.С.: Я всегда считала себя прозаиком, хотя быть прозаиком нетрадиционного направления (например, постмодернизм) в курортной провинции – всё равно, что пытаться пробить стену ортодоксальных канонов в отдельно взятом «монастыре». Как говорится, со своим уставом… А вот стихи, переводы всегда были для меня самым доступным и достаточно традиционным воплощением притязаний души. Но жесткая работа над словом, знание законов лингвистики, умение слушать ритм и слышать рифму позволили мне быть строгим литературным критиком не только по отношению к другим, но и к себе – в первую очередь. Поэтому мои стихи оказались качественные, отработанные, немногочисленные и где-то даже простые по форме – но не по смыслу. Что касается Марины Матвеевой – она никогда не боялась экспериментировать со стихотворной строкой, всегда делала это мастерски, талантливо, много и плодотворно. Это великолепный, абсолютно креативный поэтический авангард в лучшем смысле этого слова. В этом наша с ней непохожесть. Но я не могу назвать ее творчество абсолютным авангардом – даже при самых смелых экспериментах со словом («мальчик Квартир», «фрескостенный обой бумажный», «холодильниковым магнитом», «кричит ночь»…) смыслы ее стихов – абсолютно живые, не придуманные искусственно, а будто написанные с натуры. Вот только другим, более привычным ей языком. Именно в этих смыслах – наша общность, созвучность, конгруэтность.

М.М: Наша непохожесть еще и в литературной позиции. Ирина всею душою – крымский писатель, хотя ее имя известно и далеко за его пределами. Для меня же важны проявления вне «своего гнезда», за его пределами. Возможно, именно из-за его «монастырности». Этот перформанс создавался в преддверии Международного арт-фестиваля «Провинция у моря» и именно для больших литературных фестивалей. Мне захотелось, чтобы мы с Ириной, приглашенные туда, выглядели на уровне истинных современных поэтических звезд. Внепровинциальных. Чтобы случилось не просто чтение стихов, каковых на фестивалях много (и они часто сливаются в утомляющий поток), а – нечто яркое, запоминающееся, способное удивить. Эта идея была замешана на хороших текстах, оригинальной концепции и харизматичной подаче. Считаю, что «фокус удалси». Причем, особенно хорошо композиция была принята именно на фестивале. В Крыму, в тиши библиотек, к такому не привыкли, она вызвала, скорее, удивление, иногда недоумение. А на фестах любят именно такое. «Экзистенция…» прозвучит еще далеко не на одном.

Зрители: О чем ваша совместная программа?

И.С.: О женщине. О ее душе, которая всегда полна противоречий: от полной покорности любви и нежности до яростного сопротивления повседневной лжи и злобе. Наша программа – о любви к жизни. Красной нитью проходит тема Бога и разговора с ним, потому что кому, как не поэтам, задавать ему вопросы и получать ответы? И мы их получаем, и вместе приходим к общечеловеческим ценностям, которые будут всегда, пока на Земле останется хоть одна женщина: любовь, творчество, дети, мужчина, дом, собственная красота и красота мира.  Марина обычно добавляет: «И философия!» Но все эти понятия и есть философия – в самом высоком и одновременно близком всем нам смысле.

М.М.: И философия! В том числе – философия формы, концепция. Сделать программу диалогом – тоже мысль интуитивная, но обдуманная и взвешенная. Ибо диалог у нас не простой, не обычные чтения по очереди, каких также много на фестах. Нестандартным стало решение «вклинивать» другого автора с репликой в чтение «фронтмена». Так стихотворение превратилось в живой разговор, это придало неожиданности, непредсказуемости, по-хорошему встряхнуло слушателя, заставило думать. Загадка: а чей сейчас звучит текст? У меня достаточно много стихов, в которых в том или ином виде присутствует диалог. Поэта – с миром, друзьями, родственниками, врагами, незнакомыми людьми, персонажами литературы, истории (всех их озвучивала Ирина). Это как бы отклик мира на то, о чем пишет поэт, что он видит, чем дышит. Моя поэзия – не замкнутая. Есть и редкая ныне (распространенная в средневековье) амебейная форма: вопрос – ответ. Таково ключевое стихотворение «Мамочка, слышишь…», которое мы читали с Ириной вдвоем (она – в роли Мамочки). Стихи Ирины более замкнуты, интроверсивно-индивидуалистичны. Но и они становятся живее, будто раскрываются, приобретая форму диалога. Проявляется внутренний свет.

Зрители: Сейчас поэтов великое множество, все проводят творческие встречи и, как ни грустно, зрители немногочисленны. Зачем это нужно вам с Мариной?

М.М.: Поэту нужен зритель, в том числе и «простой». Хотя… ни один человек в этом мире не прост. Но каждый делает выбор самостоятельно. Я, например, не пойду на творческий вечер даже самого харизматичного графомана, потому что мне интересна в тексте глубина и отточенность формы. Графоман не пойдет ко мне, потому что… В общем, нужно искать единомышленников и единочувственников. В Крыму мало авангардистов, поэтому… Именно поэтому так легко заводятся знакомства по всему миру! Возможно, имей поэт востребованность в своем маленьком городке, он никогда не узрил бы мира во всей его широте и многогранности. Поэтому я не завидую сельскому «гению», которого его село носит на руках, – у него нет стимула вырваться.

И.С.: Да, смешно, но такая уж невесёлая правда: поэтов действительно больше, чем зрителей. Поэтому каждый поэт старается собрать «своих», зная, что неискушённый люд скорее погуляет по городу, чем будет выслушивать сложные откровения чужой души («со своей бы разобраться…»). Когда-то я очень хотела читать стихи со сцены, специально училась этому, много выступала и постепенно пришла к выводу, что это крайне тяжелый труд. Более того, стихи – как бы они ни были талантливы – на слух НЕ воспринимаются. Зато вот парадокс: стихи простые, графоманские, с ошибками, но прочитанные с энергетикой и «душой нараспашку», слушаются великолепно, как шлягеры типа «миллион, миллион, миллион алых роз…». На первый взгляд, можно подумать, что наши слушатели не образованны. Но это неправда. Просто таково свойство человеческой психики: сложные смысловые построения на слух с первого раза действительно НЕ воспринимаются. Возможно, только с третьего прослушивания. Поэтому талантливые стихи нужно ЧИТАТЬ в книге глазами. В Ильичёвске один из зрителей подошёл ко мне и восторженно произнёс: «Мне очень понравилось! Но я ничего не запомнил, кроме слова «камень». И это нормально.

Зрители: Тогда тем более непонятно, зачем вам читать такие сложные стихи, если зритель не способен их принять с первого раза?

И.С.: Смысл в таком действе – мы его называем «перфоманс», – на самом деле, очень глубокий. Прежде всего, у зрителей включаются другие уровни восприятия – невербальные. На уровне подсознания очень хорошо воспринимаются общечеловеческие смысловые построения, архетипы (мать, жена, любовь, предательство и т.д.). И если они положительные в комплексе (помощь, надежда, отсутствие одиночества…), формируется желание жить и действовать. Люди уходят окрыленные, потому что общее настроение колеблется амплитудно: от светлой грусти – через горечь потери – к осознанию счастья. Я считаю, что это наш вклад в саму жизнь. Вторым моментом является возможность видеть выступающих. У нас с Мариной разные жесты, движения, выражения лиц – это и есть «поэтический театр», помогающий подсознательно принять главный смысл действа. И третий невербальный фактор – музыка речи, фонетика рифмы, консонанс или диссонанс созвучий. То есть, само слово в его речевых проявлениях. Это, как тончайшее кружево ручной работы – непонятно, как сделано, но хочется смотреть и трогать. Сложно? Несомненно! И я считаю, что в такой программе мы с Мариной, как поэты, выполняем свою главную задачу: отдавать то, что выдано судьбой как талант. Напрокат, пока живы. Отдавать, ничего не требуя взамен. Кто-то просто послушает и почувствует красоту жизни. Кто-то возьмёт наши книги и прочитает стихи, и задумается. А кто-то напишет собственные стихи.

М.М.: Отдача действительно чувствуется. И это даже отдача нам не как поэтам, – скорее, женщинам-актрисам. Или колдуньям. Или святым… Или… В общем, как процесс написания стихотворения происходит в измененном состоянии сознания, так же проходит и выступление. Во время выступления мы не являемся самими собой в привычном нам восприятии. Это особое состояние: драйв. И кайф. И это состояние подхватывает зритель. И хорошо, что он способен подхватывать его с нами, а не только на концертах попсовых групп с примитивными текстами. Значит, мир не так плох,  и еще не всё в нём потеряно.

Зрители: Да, это необычная точка зрения. Но если уж заговорили о мире, скажите, как воспринимает мир или социум, как вам угодно, вас и вашу поэтическую коллегу? Любит?

И.С.: Мир? Да ему это всё это глубочайше безразлично. Таких, как мы с Мариной, Слава Богу, много. Во всех городах, во всех странах. Просто это личное дело каждого – или снимать «жирные сливки быстротечной славы» или постоянно работать над собой. Давно известно: за талант не платят. Его, конечно, можно продать – тема стара, как мир. А что потом?

М.М.: Да, поэтов сейчас много. Но – тут я не соглашусь с Ириной – и внимания к ним много. Главное: чего хочешь ты сам. Если будешь «сидеть на печи и кропать стишки», тебя, конечно, никакой литературный «суженый» – редактор, издатель – там не найдет. А вот если у тебя есть желание жить, двигаться, действовать, проявляться, то безразличие мира становится понятием относительным. Иногда не знаешь, куда деваться от творческой востребованности. Именно той, за которую не платят.

Зрители: А вы пробовали продавать?

И.С.: Что или кого? Талант или себя? Знаете, как только заходит речь о продаже таланта, понимаешь, что нужно продавать себя. Например, безоговорочно принимать чью-то политическую концепцию, отстаивать точку зрения хозяина, который платит или лицемерно хвалит, участвовать в заранее отрежиссированных политических спектаклях, рекламировать что-либо или быть клоуном, паяцем перед публикой. Помните известные строки: «Каждый выбирает для себя \\ родину, любимую, дорогу, \\ дьяволу служить или пророку – \\ каждый выбирает для себя…»? Поэтому мы просто работаем – как все люди. И еще пишем статьи, читаем, оттачиваем стихи и прозу, создаём проекты и находим единомышленников. Всё просто и очень сложно одновременно. Часто не хватает сил.

М.М.: Я занималась и продолжаю заниматься литературной работой: редактор, корректор, работа над текстами, предпечатная подготовка книг (поэзия, проза, психология и др.). Пишу статьи о современной литературе, рецензии на книги. Начала приглядываться к литературной агенции. Работа эта не относится к самым «благодарным», но она интересна. А для души в литературе – тоже есть очень многое, только пожелай отдавать и принимать. Наши с Ириной проекты – одновременно работа и захватывающая игра.

Зрители: О каких проектах идёт речь?

И.С.: Так получилось, что мы с Мариной, каждая по отдельности, стали создателями неплохих, на мой взгляд, творческих проектов. Марина Матвеева и бард Михаил Митько придумали «WEB-притяжение крымской поэзии и Бардовский видеомост», который позволяет проводить творческие встречи разных поэтов одновременно в разных уголках города, страны, земного шара – везде, где есть интернет. Марина Матвеева – очень известный поэт не только в Украине и России, но и за рубежом, и эта известность позволила ей не просто «почивать на лаврах» собственной славы, а стать объединяющим началом нового современного поэтического русскоязычного интернет-движения, когда поэт из Германии может читать свои стихи слушателям библиотеки в Симферополе.

Мой проект, в принципе, и не был проектом – всё началось с личного блога, где я собиралась позиционировать себя как публицист, прозаик и фотохудожник. Но всего за полгода «Личный блог Ирины Сотниковой» (название так и осталось) превратился в литературно-художественный портал, участниками которого стали творческие люди (поэты, художники, публицисты, фотографы, писатели) из разных городов мира. Интернет, к счастью, позволяет такое объединение. И, как я не опасалась своего излишне серьезного подхода к литературе и поэзии, он оказался востребованным. Теперь мой блог – творческий проект на стадии своего развития, своеобразный художественный интернет-журнал. Как говорят, в своем отечестве пророков нет. Но мир, при всем его равнодушии, – достаточно велик и, несмотря на привычное сопротивление, очень благодарен за такую работу.  

М.М.: Серьезный подход к литературе востребован. Но, в основном, самими литераторами. Трудно донести значимость культурной деятельности до чиновников и наших замечательных официальных лиц, найти у них поддержку. Поэтому пока проекты – практически чистейшее подвижничество. Но они очень нужны и самим их авторам, и всем тем, кто в них участвует. И Крыму тоже. Недавно нам сказали: «Когда в городе есть такие люди, начинаешь гордиться тем, что живешь в Симферополе». А как насчет: «Когда в городе есть такие проекты…»? Почему бы не дать им возможность расшириться и зазвучать во всю мощь, превратить из «хобби писателя» в широкое культурное дело – и нашим городом станут гордиться еще больше!


Зрители: Выходит, что всё, что вы делаете в творчестве, это ваше хобби?

М.М.: Это больше, чем хобби. Но всё же чуть меньше, чем смысл жизни.

И.С.: Пусть будет так. Звезды на небе тоже просто – есть. И если их способность освещать бездну космоса – хобби, то и наши творческие устремления, выступления, издания книг, фестивали – можно отнести к этой, вроде, и не совсем серьёзной категории. Но я бы еще добавила, что для нас это жизнь. Поэтому всё остальное, как например, сопротивление мира, уже воспринимается не столь остро. Разве переживают звёзды по поводу окружающей их темноты?..

М. Матвеева, И. Сотникова

Подробнее об авторах, фото, видео здесь: http://www.blog-is.com.ua/razve-perezhivayut-zvyozdy-po-povodu-okruzhayushhej-ix-temnoty/#more-2630