Виктория Колтунова – режиссер, писатель, кинокритик, журналист. Сегодня ее известность не вызывает сомнений – репортажи, статьи, киноработы Виктории расходятся по всему пространству бывшего СССР, по серьезным интернет-порталам и приносят победы на фестивалях. А ее документальный фильм  «Одесса. Ноябрь 2004» и  газетный репортаж  «Донецк, Донбасс, мы любим вас!», посвященные обозрению предвыборных событий 2004 года в Украине, стали выставочным материалом, и экспонируются в музее Киево-Могилянской академии. Она является членом нескольких творческих союзов – Национального союза журналистов Украины, Международной федерации журналистов, Национального союза кинематографистов Украины, Союза театральных деятелей Украины, Конгресса литераторов Украины. Ее гражданская позиция, далекая от равнодушия к простому человеку, зачастую угнетенному властью и обстоятельствами, ее желание добиться справедливости в решении общественно-социальных вопросов, характеризуют Викторию не только как человека искусства. Она совмещает  творческую деятельность с работой правозащитника, на добровольной основе ведет в судах дела героев своих статей, которые не имеют возможности нанять адвоката в силу материальных причин. Виктория Колтунова является активным членом  областного фонда борьбы с организованной преступностью «Захист», а в 2008 году Международный комитет защиты прав человека при ООН назначил ее своим полномочным представителем по югу Украины.

Такой яркий путь Виктории Колтуновой начался в родном городе, в Одессе. Семья ее тесно была связана с искусством – дед, Яков Колтунов, был актером, отец, Григорий Колтунов – кинодраматургом.  Читать девочка научилась самостоятельно очень рано, в шесть сочинила свой первый рассказ «Счастливый сапожник», а в 11 лет написала в школьной тетрадке разбор сценария отца «Чрезвычайное происшествие», употребляя вполне  кинематографические термины. Сверху рукой ее матери добавлена фраза: «Это писала Вика в 11 лет!!!» Оба эти «литературных труда» на пожелтевших листах бумаги Виктория хранит дома до сих пор.
 
Первые большие шаги в мир творчества Виктория сделала, когда ей было пятнадцать.  В Ленинградской газете «Смена» был напечатана ее рецензия на повесть  Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи».  В это же время на экраны страны вышел приключенческий фильм «Черная чайка», в котором Виктория сыграла одну из главных ролей – кубинскую девчонку Сильвию, на чьем крупном плане заканчивается фильм.  После этого Викторию пригласили на Ленинградское областное радио, где она прочла рассказ о своем «путешествии на Луну». («Прыгнуть на Луне»). С тех пор серьезно занялась литературой и кино, закончила факультет испанского языка в Одесском государственном университете, четырехгодичную школу-студию киноактера при Одесской киностудии, стала регулярно печататься в молодежной прессе.

В общей сложности Виктория Колтунова написала более пятисот статей о кино, театре, литературе и просто жизни, которые были опубликованы в газетах  «Знамя коммунизма», «Комсомольская искра», «Вечерняя Одесса», «Юг», «2000» (Киев), «Киевские ведомости», «Вечерние вести» (Киев), «Окна», «Газета по-киевски», «Аспект» (Киев), «Контраст» (Киев), «Культура та життя» (Киев), «Література та життя» (Киев), «Чорноморська коммуна», «На екранах України» (Киев), «Одесский вестник», «Время Ч», «Свобода истины» (Киев), «To the point» (США), «Литературная газета плюс» (Севастополь), «Думская», «Киевский телеграф», в журналах  «Новини кіноекрану»,  «Кіноколо», «Кинодайджест», «Дніпро», «Джерело», «Ключ», «Фаворит», «Телекритика», «Артистическая бухта», «Кругозор» (Нью-Йорк), в сборнике Союза кинематографистов «Кіно-Коментарі». Художественная проза Виктории печаталась в альманахах «Дерибасовская-Ришельевская» (Одесса), «Меценат и мир» (Москва), «ЛитЭра» (Москва), в журналах «Дон» (Ростов-на-Дону), «Великороссъ» (Москва), в коллективном сборнике  одесских писателей «Пространство слова» и «Одеська хвиля».

Ее рассказ «Однажды в полдень на веранде» вошел  в Одесскую литературную антологию «Солнечное сплетение». В интернет-пространстве ее работы можно найти на порталах «Україна крімінальна», «Форум-майдан», «Форум-спас-Киев», «Форум-спас-Москва», «Авророполис», «Мегалит», на сайтах «Місто», «Хайвэй».

В 2010 году  Виктория была награждена Почетным дипломом Международного содружества писательских организаций славянских стран «За весомый вклад  в развитие литературного процесса и укрепление международных  творческих связей,  в том же году Литературной премией имени поэта-шестидесятника Юрия Каплана, и Дипломом Южнорусского Союза Писателей за деятельное участие в работе организации.

Виктория Колтунова – автор трех пьес, две из которых, шли в ее собственной постановке в Передвижном детском театре, созданном художницей Галиной Мещеряковой, а третья – «Максимка»  – в Одесском театре юного зрителя. В 1990 году Виктория занялась документальным кино. Она открыла собственную фирму по производству документальных фильмов, и успешно руководила ею двенадцать лет. В этот период Виктории вплотную пришлось столкнуться с такими явлениями постсоветской действительности, как  непрошенная «крыша» и рэкет. Мафия, пришедшая к руководителю предприятия  за очередной денежной порцией, получила от хрупкой,  тем не менее смелой женщины, серьезный отпор. Несмотря на то, что мафия была милицейской, Виктория Колтунова стала первой в Украине женщиной-предпринимателем, которая, несмотря на прямую угрозу собственной жизни, сумела добиться возбуждения уголовного дела в отношении «оборотней в погонах». Эти три года войны  с ними не прошли мимо ее творчества и легли в основу книги Виктории Колтуновой «Сколько я должна заплатить за то, чтобы сесть в тюрьму». Нелегкая социальная борьба привела к тому, что от тем искусства Виктория перешла к более острым темам – социальным, политическим. Благодаря ее статьям, и переписке с руководством страны,  две киностудии – Одесскую и Киевскую, минула так называемая «приватизация», в результате которой два кинопроизводственных центра исчезли бы, превратившись в очередные площадки под застройку торговыми комплексами или «недоскребами».

Добилась Виктория и справедливых решений в отношении героев ее статей «Дядя Витечка, а ну отдай!», «Как полковник у прапорщика квартиру стырил», «Падение в бездну», «Люди или животные», «Сатана там правит бал». Она, не только как  журналист, но как настоящий гражданин, бесстрашно встает на борьбу с рейдерством, коррупцией, жестокостью по отношению к людям и животным, с «унижением человека человеком», – по ее собственному определению.

Нелегкий жизненный опыт во многом сформировал и характер Виктории как прозаика – в ее рассказах, в повестях, в киноромане «Белая лилия на темной болотной воде» писатель остро осуждает любую несправедливость и, ненавистную ей тиранию – над личностью, над семьей, над народом.

Эта тема – тирании, унижения человека человеком стала ведущей в ее творчестве. Общество развивается по определенным законам, и этого изменить нельзя, но, как правило, жестокость, жадность, злоба берут верх над милосердием, отзывчивостью, добротой. Именно об этом говорит Виктория Колтунова – на примере своих героев она показывает читателю, как изменился современный мир по сравнению еще с тем, каким он был лет двадцать пять назад. В одном из интервью Виктория говорит: «Мне хотелось бы обратить внимание людей именно на тот вектор, куда катится современное человечество. Катится оно вниз, в пропасть полной бездуховности, постепенно все больше превращаясь в нравственную труху. Надо стараться как-то остановить этот процесс, если еще не поздно».

В киноромане «Белая лилия на темной болотной воде» есть глава под названием «Труха». По признанию самого автора эта глава – о третьей мировой войне. Нет, по сюжету не происходит никаких взрывов и катастроф, никаких глобальных для человечества и планеты событий … кроме того, что все вокруг постепенно на глазах главного героя превращается в «рыжую, ржавую труху». Михаил Иванович, «бывший советский инженер, а ныне коммерческий директор небольшой частной фирмы», занимающейся оборотом лекарственных, не совсем свежих и качественных препаратов, с некоторых пор ощущает странное беспокойство. Его гложет тоска, некое странное предчувствие, которое не дает ему расслабиться, почувствовать полноту жизни. Да и не видит  он надежды на эту полноту – ни бедное событиями прошлое, ни настоящее, заполненное до краев вульгарщиной и пошлостью, вседозволенностью и наглостью,  не вселяют в Михаила Ивановича никаких светлых надежд. И вот однажды, собираясь в театр, он опускает руку в карман выходного пиджака и обнаруживает под пальцами «что-то рассыпчатое, мягкое, непонятное. Он вытащил руку,  посмотрел, что удалось захватить оттуда пальцами, и увидел, что это была какая-то рыжая труха. Вроде рассыпанного табака, только намного мельче». Жена объясняет герою, что эта субстанция очень напоминает остатки жизнедеятельности скоплений моли, пожирающих старые вещи, но моли-то в доме Михаила Ивановича нет! Через несколько дней он обнаруживает кучку рыжей трухи под своим домашним халатом, который стал несколько короче. На работе вместо привычной заставки по экрану монитора сыплется рыжая пыль, еда в ресторане превращается в труху, а вслед за этим и сам город со всем населением, и все города на планете оседают, уменьшаются, исчезают на глазах, под воздействием какой-то непреодолимой внешней силы превращаясь в ничто, в рыжую труху.  Но – и в этом еще есть надежда на спасение человечества хотя бы в предметах материальной культуры – остается немногое, но настоящее, остается искусство:  «Рухнули стены фильмохранилища в Белых Столбах и, лишенные круглых жестяных коробок, прозрачные ленты свивались друг с другом,  перемешивая в кучу красавиц, страсти,  высокие и низкие поступки и прожитые на экране жизни. Не стало огромных музеев Лувра, Эрмитажа и Прадо,  но нетронутыми гнилью лежали их экспонаты».

По глубокому убеждению автора, «Труха»  как разъедание, уничтожение нравственности моральных устоев, как всемирный враг человечества, начавшая с ним Третью мировую войну, уже начала свое победное шествие по планете, она уже рассована по нашим карманам, влезла в наши  души, заполонила наши головы.  Есть еще время остановиться, но времени этого, как и любого в истории человечества, остается немного.

Герой «Трухи» Михаил Иванович на первый взгляд ни чем не хуже остальных – он примерный семьянин, лишь однажды на отдыхе в Ялте «позволивший себе кое-что», он прилежно трудится, не вступает в конфликты с коллегами – он обычный человек. В его случае весы склонились бы скорее в сторону «хорошо», чем «плохо». Но в том то все и дело, что в мире, современном нам с вами, недостаточно просто быть и даже быть кем-то. Нужно, прежде всего научиться мыслить, размышлять, нужно сопротивляться – пошлости, вульгарности, культу денег, превращению любых проявлений чувств человека в шоу. Необходимо бороться за идеалы, за высоты духа, за нравственность образа жизни и нравственность личности.

Виктория Колтунова в одной из бесед с журналистами об этом сказала так: «Мне кажется, что ХIХ век, был эпохой расцвета человеческого духа, вершиной горы, с которой потом общество медленно, но верно, начало скатываться вниз. Вспомним декабристов, которые отдали жизнь за интересы чуждого им класса. Сейчас никто не отдаст не то, что жизнь, но даже толику своих финансов за интересы ближайших родственников. Поэтому мне и захотелось, нисколько не претендуя на истину в последней инстанции, на собственную в чем-то исключительность, я не хуже и не лучше других, обратить внимание читателя на возникшую проблему. Постановка вопроса есть первый шаг по пути ее решения. Поэтому я смотрю на «Белую лилию…» как на роман-крик, роман-предупреждение».

Каждая глава в романе может быть прочитана и как отдельная новелла. Собственно, так роман и стал известен широкому читателю – по отдельным главам, публиковавшимся в периодике. Наибольшую известность и резонанс приобрела глава «Убить Сталина», вызвавшая неоднозначную оценку читателей. И вот почему. Сегодня среди народа, истосковавшегося по стабильности, по своему честно заработанному куску хлеба с маслом, от народа, уставшего от бандитского беспредела власть имущих, от политической свистопляски, от бесконечного передела движимого и недвижимого, некогда неделимого народного достояния, бродит такая мысль, гневный призыв, крик души: «Вот Сталина бы сейчас! Он бы навел порядок!». Но Виктория Колтунова вступает в горячий спор с подобными настроениями. Она твердо стоит на том, что призывать тирана – это значит презреть миллионы жертв, брошенных под ноги Великому и Несокрушимому генсеку, презреть народную память, вычеркнуть из нее ГУЛАГ, штрафбат, тысячи и тысячи лучших – растоптанных железной пятой «кремлевского горца». Да, желание жить хорошо – естественно для любого человека. Но остается ли человеком тот, кто готов встать под знамя тирана ради материального своего благополучия, зная при этом, что многие и многие вместо приличной жизни получат в лучшем случае ссылку на Север, а в худшем – будут до смерти измордованы в застенках государственных служб безопасности. Причем, расправа будет чиниться не по справедливости, а по оговору, навету, злобной клевете? Нет, конечно, человеком он не останется уже никогда, превратится в раба.

Перспектива тотального рабства в масштабах целого государства пугает героя главы «Убить Сталина» Евгения Штырева. Его отец арестован и расстрелян как «немецкий шпион», и всей семье грозит такая же судьба. Женя переживает  за мать, сильно сдавшую физически и мрально после ареста мужа. Герой много размышляет о том, что происходит в стране, он буквально физически чувствует ужас, заполняющий сердца людей по ночам, чувствует их страх: «В двадцатом веке, за тридцать лет до наступления космической эры, в одной отдельно взятой стране наступило средневековье с пытками, доносами, расправами, точь-в-точь то же, что творилось в XV веке во времена разгула инквизиции». И вот однажды некто, называющий себя Азриэлем, предлагает герою переместиться в прошлое, в 1934 год и… убить Сталина. Тогда Женя изменит будущее страны, избавит ее от репрессий, голода, от будущей кровавой войны, спасет от гибели родителей, но при этом сам он – погибнет страшной, невыносимой, мучительной смертью.  После тяжелых раздумий Женя соглашается, и, выполнив все инструкции Азриэля, убивает Сталина в его кремлевском кабинете выстрелом из револьвера. Женя погибает,  заживо разорванный на куски, обезумевшей от известия о смерти Сталина толпой, вместе с ним погибает и конвой, схвативший его сразу после убийства. Настолько страшен был гнев толпы. Через несколько лет Жене позволено на несколько часов вернуться «с того света», чтобы посетить свою семью. Он попадает в 1942 год и понимает, что его поступок кардинально изменил судьбу страны, как и обещал Азриэль, но в сознании людей Сталин запечатлелся как мученик за идеи светлого будущего, и никто даже не может допустить мысли, что на самом деле он – деспот и кровавый тиран.  Отеци мать Жени, которых он когда-то своим подвигом спас от гибели,  ненавидят убийцу Сталина, и услышав от Жени слова, о том что Сталин были тираном,  жестоко гонят его из родного дома.  

Несомненно, что во сто крат лучше, когда кровавый убийца превращается в мученика, сам не успев отправить на бессмысленное мученичество сотни тысяч невинных жертв. В этом случае одна смерть – смерть героя – становится той жертвой, на которой строится лучшее будущее страны. И тем, кто сегодня тоскует по эпохе сталинизма, стоило бы неоднократно прочесть главу «Убить Сталина», которая существует и как отдельное произведение, и крепко задуматься о том, так ли необходим тиран для того, чтобы навести порядок и жить хорошо. Деспот существует лишь до тех пор, пока его боятся. Страх унижает человека, делает его неизмеримо ниже того, кого он боится. Так почему же боялись тогда, боятся сегодня? Что есть жизнь, прожитая под вечным гнетом мелкой дрожи перед голодом, холодом, смертью, которые для раба зачастую неизбежны, уже в силу его подневольного положения? Лишая материальных благ, можно ли лишить личной свободы – свободы воли и разума?

Эти вопросы поднимает Виктория и в другой главе киноромана «Однажды в полдень на веранде», перекликающейся с главой «Убить Сталина». В ней тоже действует деспот, но власть его распространяется только на домашних – жену, сына и дочь. Николай Прокофьевич, респектабельный человек, уважаемый научный работник, зная, что жить ему осталось немного, созывает за обеденным столом близких и объявляет свою последнюю волю: наследства никто из домашних в свои руки не получит, потому что, якобы,  не сумеет распорядиться средствами без его, Николая Прокофьевича, распоряжений. Все движимое и недвижимое он передает своему другу, который должен принять на себя обязанности по содержанию семьи Николая Прокофьевича, и заботе о ней. Натура этого героя романа требует немедленного подчинения ото всех и признания такого решения единственно правильным. «Без меня вы пропадете» – один из главных его аргументов, не оставляющий, казалось бы, оппонентам никаких шансов на оправдание. Но, тем не менее, его сын Артем в первый раз в жизни оказывает сопротивление воле отца. Становится ясным, что сам Николай Прокофьевич сделал домашних беспомощными, что на протяжении многих лет он, пользуясь положением главы дома, добытчика и распорядителя, невольно подавлял в каждом из них любое проявление свободы выбора, свободы чувства. В тексте проводится параллель между голландской тюрьмой и домом Николая Прокофьевича. И там, и там хорошо кормят, держат в холе и тепле, «отпускают на несколько часов в город погулять». Но если голландские заключенные «выйдут на свободу и должны стать, по мысли правоохранителей, полезными членами общества», то в случае Николая Прокофьевича и жене его, и сыну, и дочери дата окончания их «срока» пребывания в домашней тюрьме неизвестна. Даже умирая, деспот не отпускает их на волю, не позволяет самим определиться со своим будущим. Как эта ситуация напоминает древние захоронения восточных правителей, в которых рядом с их собственными останками находят целые кладбища их жен и слуг, умерщвленных специально для того, чтобы лежать с ним рядом! Единственный выход для Валентины Михайловны, Лены и Артема – это бунт. Но высказать несогласие, проявить непокорность – значит лишь себя покровительства Николая Прокофьевича, остаться ни с чем. Только Артем, способен, пожалуй, отказаться от домашнего рабства, не думая о том, что лишается в этот момент средств к безбедному существованию. В порыве гнева он кричит отцу: «Уж во всяком случае не буду жить, как ты, у меня будут другие взгляды. Знаешь, почему ты сказал, что можно зарезать человека и сесть в тюрьму на бананы и шоколад? Потому что у тебя рабство в крови, для голландца самое главное в жизни свобода, его в субботу лишат выхода в город и для него это наказание. А тебе все равно в тюрьме ты или на свободе, лишь бы кормили! Ты родился при Сталине и пропитался духом его эпохи, духом  несвободы! Ты вырос при тиране, восхищался им, любил его, а потому сам стал тираном, а тиран в глубине своей души всегда раб! Раб, которому повезло тиранить других рабов!».

Артем уходит прочь, но справится ли он с самим собой, не сломят ли его упорство, его стремление к личной свободе те трудности жизни, от которых так или иначе оберегал его отец? В любом случае остается надежда на то, что он никогда не станет таким, как Николай Прокофьевич, что сможет победить в себе не только раба, но и тирана. Ведь, говорит нам Виктория Колтунова: «…эпоха тирана никогда не заканчивается с его смертью, она забрасывает свои семена в будущее, и живет в душе еще нескольких поколений. И, словно ядовитый анчар, губит своим дыханием и тех, кто родился под его сенью и тех, кому дали жизнь те, кто  вдохнул в себя этот воздух».  

До трагикомедии доходит в главе «Бутылка Шардоннэ», где главный герой, инвалид-колясочник Вовка пытается изобразить из себя, по словам другой героини -  «большого хозяина маленькой кухни». Хотя бы на таком кухонном уровне встать на ступеньку выше остальных. Но понимает, что не имеет права унижать других людей, что абсолюно ничем оправдать такое поведение его нельзя, и он тем самым только обрекает себя на одиночество.

Кинороман «Белая лилия на темной болотной воде» включает в себя двадцать глав, двадцать новелл, каждая из которых является отдельным произведением художественной прозы, которое вполне может существовать самостоятельно.  Все герои объединены одним адресом, одним домом, в котором жили в разные отрезки своей биографии и исторического времени. Их истории мистически открываются молодому кинодраматургу, Павлу, который, вместо того, чтобы по заказу писать сценарий низкопробной мелодрамы, хочет работать над настоящими судьбами, настоящими сюжетами. И за каждым героем стоят важные для Виктории Колтуновой проблемы – справедливости, свободы, уважения человека человеком. Автор не теряет надежды, что когда-нибудь по кинороману будет снят многосерийный телевизионный фильм. Сегодня этому препятствует исключительно финансовый вопрос, собственно как и печатному  изданию «Белой лилии на темной болотной воде» отдельной книгой. Сегодня спрос – на «легкий жанр», на хеппи-энд. В этом плане сама Виктория предстает, как тот же драматург Павел. Она отказывается от предложений писать легкие мыльные сериалы, детективчики,  дешевую эротику, на которых могла бы зарабатывать большие деньги, обеспечив себе и своим детям безбедное существование. Как она сама говорит: «Я хочу успеть в жизни сделать что-то по возможности значительное, чтобы оставить по себе хорошую литературную память, а не хорошо обставленную квартиру».

По своим художественным достоинствам роман «Белая лилия на темной болотной воде», как раз и есть та самая вещь, которая может обеспечить «хорошую литературную память». Но вот беда, у автора нет денег, чтобы издать его отдельной книгой. А только будучи изданным цельным, единым  произведением на бумаге, он  по правилам может быть выдвинут на  престижный конкурс или премию. И обеспечить «хорошую память» не только автору, но и меценату-издателю, и всей украинской литературе. В Крыму есть издательство, которое  сейчас собирается  издавать серию «Золотая библиотека Украины». Издателю В. Басырову настолько нравится «Белая лилия…», что он предложил  Виктории вложить половину своих собственных денег и издать роман. Но у нее нет и второй половины.

Что ж, у каждого писателя свой путь.  В данном случае – тернистый. Виктория, как писатель честный и перед самой собой, и перед обществом, не пытается украшать действительность на бумаге, не желает успокаивать нас модным, финансово прибыльным хэппи-эндом.  В главе «Труха»  она бьет в набат –  по ее мысли современный человек  постепенно превращается в бездуховное,  лишенное идеалов, запрограммированное на получение личной выгоды существо, для которого право физической силы становится единственным законом существования.  А единственной жизненной  целью – обеспечение материального, физического, даже физиологического,  благополучия, отрицание всяких моральных ценностей. И вследствие этого человек превращается в физическую труху, которая  «по Колтуновой» есть труха нравственная.  

А ведь без гениев и героев невозможно существование человеческого общества, которому, несмотря на эпохи и времена, всегда необходимы вливания чистой крови и разума.

Не все герои Виктории способны на поступок. Есть и такие, которые движутся по темному туннелю, не замечая  в конце его свет – свет веры, любви, надежды. Не каждый из них, как и не каждый из нас, способен на милосердие, на всепрощение, на бескорыстные отношения и чистую любовь. Это маленькие люди, винтики в основательно разболтанной за последние лет сто машине, которая называется «общество». Мало кому из них  дано встать во весь рост, чтобы выразить свой протест. Но те герои Виктории Колтуновой, которые способны защищать личность, защищать гуманистические и справедливые принципы существования человечества, навсегда запоминаются читателю. Они оставляют глубокий след не только в сознании, но, скажем больше – в осознании того феномена, который до сих пор не могут раскусить ни ученые, ни мистики – феномена под названием «человек».

И разгадке этого феномена, сострадательной любви к нему, к его слабостям, посвятила свое творчество одесская писательница-прозаик  Виктория Колтунова.

Евгения Красноярова, поэт