Сладким лекарством и горьким вином
влиться, исчезнуть - и, вновь сотворяемой,
струнами всеми звучать об одном,
радугу их ослеплённо даря ему,

шёлковой кошечкой млеть под рукой,
ждать и хранить золочёными ножнами,
и не спросить его: кто ты такой,
чтоб на тебя променять невозможное?!