Машины там не раздают.
А если б даже раздавали, –
давно разрушен институт
раздачи цацек каждой твари.

Там думают, что гречка, рис
и дихлофос универсальны:
закрой глаза и матерись,
согласовав свой гнев с Писаньем.

Паёк получишь – и вари
себе армейскую парашу,
когда размывами зари
безбрежный небосвод прокрашен.

Тут и без проповедей двор
пропитан прелостью булгура.
У молодеющих аврор
губа жемчужная не дура.

Мол, Бог – всегда через людей...
Я – тоже человек. Пойду-ка
ликбез по лагерной еде
толкну от чресл Святого Духа!

Но – нет... Там тоже на своих
и посторонних мир расчерчен.
Неподражаемый наив
смешинкой разбавляет вечер.

А та, чья псевдокабала
расписана как тихий ужас,
ступни б поэту сберегла
на много лет, не шибко тужась.

Не апеллируя к мощам
Вараввы и Мелхиседека,
в контексте явственных начал
смогла б решить проблему века.