Осень, иннеарская погода!
Дунешь в спину, рёбра поистреплешь мне –
и с нагорий двинется пехота
разрушать ошибочный истеблишмент.

Где искать подснежники – кто скажет?
Ждать весны – так надо бы и юности…
Пот и грыжи нанятых трудяжек
нечем оплатить, коль в помощь сунутся.

Может, долгожданная разгадка
в параллельной прячется теории.
Вижу лишь, как с краденой рогаткой
осень дефилирует матёрая.

Почву непригодную мотыжит,
дразнится нефритовыми грушами –
да ещё сквозной упрёк: мол, ты же
покатался; клятвы не нарушены…

Парусник из грецкого ореха
в космос удаляется насмешливо:
ну, бывает. С каждым имяреком.
Немощь – это спирт, с фиаско смешанный.

Но погодка всё-таки родная!
Там, куда уйду я, в полной точности
клёны плачут, запонки роняя,
и косые ливни полем топчутся.

Огонёк своей машинки ищешь,
ноту скулежа родную выявив –
привыкаешь к свету из-под днища;
остальное – как в далёком Киеве.

Бьёт листва акации наотмашь
сдавленными спиртом анионами –
можешь думать, будто просто мокнешь
в пасмурной светлице с крышей сломанной.