Я – мальчишка, который уже не может встать с кресла.
А стихи-то должны звучать задорно и резво:
планку задал, когда перспективами был обманут –
вот теперь против армии мосек сражайся, мамонт.

Боже мой, как хотели мальчишками быть со мною,
повергая недомогание возрастное!
Там от имени роз, кораллов и канареек
проговаривалось: «Мы стареем – он не стареет».

Перепутала микросхема портрет и жилы.
Кремом мазаться может и бомж плешивый.
Ты гурьбу пацанов позови за собой! Качели
раскачай за флажки и солнечные ущелья.

А раскачивал же. Не прошло и собачьей жизни.
В летней Пуще, на Пятой линии – ветер, взвизгни:
эти лодочки отслужили четыре срока,
но от кайфа подобного убегала морока.

Покажу, думал, другу выходку от спортсмена –
не срослось: разбазарили постепенно
драгоценный снаряд посреди листопадных красок…
Я ещё не знал, что вот-вот расхочу играться.

Хоть проблем не досталось – отчасти автовладельца.
На сосновую рощу по-прежнему не наглядеться.
Я туда уже не доберусь, ель-каштан-берёзка.
И  лафет без меня – что обидно – не доберётся.

Сколько стоила та машина? Вот – эти деньги
потекут на пакет дежурных услуг сиделки,
и никто уже не отмажется мелочами,
нагнетая бессвязный поток смешных примечаний.

Кто запомнил меня с задатками заводилы,
я тому помашу с дрейфующей льдины.
А пока соберу кроссовки, бейсболку, гетры –
на кровать, вижу, просятся настоящие мэтры.