Похож, действительно. Но это только торт,
и ты один почувствуешь горчинку,
по подбородку кремовому чикнув,
как будто съел – и враз Курилка мёртв.

Нет, мне не жалко разрезать. Сантиментаж
остался с плюшевыми бюстами Громыко.
Теперь со мной навек он, горемыка.
Что покупал я – больше не продашь.

Кусочек мамке в Лондон отошлём.
Иль где она? В Манчестере? Чудесно.
Его чепрак иль корж сухого теста –
надеюсь, ей – как шпилька под шиньон.

Реалистичен был – аж сизая полынь
не поняла, когда её смешали с плотью.
А крем волшебный: это мог быть бегемотик,
что не на тот маяк нечаянно поплыл.

С нас крупно станется. А так как наш десерт
на пару дюймов, но крупней оригинала,
полглаза вдоль, сегмент ноздри – не будет мало,
хоть всё равно наш бегемотик не для всех.

Для впечатлительных есть носики свиней,
морковок, свёколок, занюханных цветочков…
Мы – не гурманы. Мы вот это с чаем топчем,
сердечный кадмий растворяя в бузине.

Пиджак и брюки расклюют грачи
(хотя едят ли птицы чёрную мастику?)…
Что нам с тобой двенадцать лет равновелико,
то им – вполне гастрономический почин.

Всего лишь торт… И оккультисты говорят,
что перебрал народ со списком аналогий.
Так пусть хрустит, не отвлекая от дороги,
под колесом канцерогенный шоколад!