Я мёртв уже. Лежу в могиле.
Сочится мрак из бывших глаз.
Меня так много раз любили.
И сам познал любовь не раз.

И дождь, и солнце в жизни чашу
Собрав и выпив на бегу,
Покинул мир... И память вашу
Покинуть скоро я могу.

В сияньи солнечного края
Я жил желаньями томим;
И улыбнулся, умирая,
Чтобы запомниться таким.

Я жил, обетов не нарушив,
И в меру, кажется, грешил...
Не потому ль мне кто-то душу
Обжёг стихом своей души?..

Души, познавшей бесконечность,
Познавшей высь на самом дне;
И назначение, и вечность
Открывшей, кажется, и мне.

В закате трепетном сгорая,
Гуляя ветром в камыше,
Я знаю: ада или рая
Нет вне меня – они в душе.

Я мёртв. Но душу мне родную,
Что топит в святости грехи,
Найду средь вас... и продиктую,
Мной обожжённые, стихи.

И пусть под жарким счастьем солнца,
Под мрачной скукою дождей
Моё название сотрётся
В недолгой памяти людей;

Но вновь – улыбчивый и грустный,
Всегда желаньями томим,
Изнемогающий от чувства, –
Я буду... С именем другим.