думаешь если таков ад, если он разбивается на сто осколков подряд
Лиза, Фима, Андрей, имена незнакомых людей,
полустертые фото в альбоме
смотрят в объектив с безответным вопросом «кто мы?»
фотограф велит им не шевелиться, говорит сейчас вылетит птица,
волшебная синяя птица перо с отливом
для тех поколений нужно остаться красивым
для тех, что сломают до основания, построят, снова снесут,
постойте так несколько минут
в белом дыму муслина, в красном дыму духов,
которые стали «Красной Москвой»
птица вылетит и упадет в деревянный пол неживой
если такова наша любовь, перечеркнутая,
словно крестики-нолики горящим линкором
сводки о выживших некому будет читать здесь во времени скором
некому будет искать извещения в ящиках среди листовок о выборах
и рекламы скидок в «Bille» по средам
сердце расплавится от недостатка воздуха южным летом
столько в твоей стране нелюбви, плодородного чернозема,
подсолнухов для картин
думаешь всё равно убили бы сына, если бы был сын
всё равно увезли бы за море дочерей у чужих изголовий плести венки
вот их место на фотографии, осталась только тень от руки
и теперь они плачут и Бога зовут, или маму, не зная слов этого языка
что там делает птица, мама, как же она вылетит, для такого ящика она велика
мы отправим фотографию с подписью,
с улыбкой на фоне картонного вишневого сада
адресат неизвестен, сюда возвращаться не надо
вырезать этот контур, сведенный в бесконечность пустот
через неделю пусть кто-то зайдет заберет