Таков он – быстрый день дегтярного варенья:
одиннадцатый год резерв жилья в аренде
во имя лишних двух иль четырёх бананов,
которые мой вкус успел перехотеть.
А продал бы под марш я этот мёртвый соус –
возможно, и скорей пришла б карга с косою,
но я бы возле моря, а не в душной ванной
вертел на сталагмите свой нейтралитет.

Седьмое. Понедельник. Снова макароны
и денег – на одну прокрутку лототрона.
Входящие звонки уже не столь настырно
мешают написать две хиленьких строки.
Восьмое. Продавец арбузов объегорил.
Ну да: по мне же видно – дома денег море!
И жажду утолять бодягой нашатырной
бреду на свой этаж – покуда без клюки.

Прошла бы сквозь ушко малюсенькая хитрость –
и океан бы был, и надлежащий фитнес
без мыслей о войне и адских сверхналогах;
без ропота, что вырос в бойнях перемен.
Но тлеют две избы, и всей-то с них налички –
на чёрствый арнаут и ложные лисички.
Не телится собес, не стонет синагога:
всё Путин виноват. Ах, да – ещё ж Ле Пен!

Кто скажет, что моя амбиция курноса,
пусть поживёт денёк-другой без пылесоса,
когда на той марже, как иволга на кладке,
с простым славянским «та-а!» погоды ждёт семья.
Была бы хоть одна людская жизнь в запасе –
я в уксусе бы свой остаток колик сквасил:
подумаешь – цирроз, прижизненные схватки…
Пора уже, пора в богатые края!