Женщинами можно упороться:
эти чудеса необратимы.
Но другой вопрос, когда ты – просто
Валька Бегунов у бригантины.

Смотришь, как трепещет поворотник –
забываешь, что оставил дома.
Как я рад, что мой поступок грохнет
юбилейный сбор металлолома!

И вот если вместо этой страсти
жизнь тебе суёт две жирных сиськи, –
ты сначала думаешь о трассе,
а потом – о супе из таксистки.

Хрупкой нервной сеткой рвёшь оковы,
крови тратя, как на соцреформу,
а из нор вылазят Равенковы –
ну, и нарушаем уговор мы.

Отстраняет нас парадный слалом.
В семь китов под килем слабнет вера.
Знать бы, кем во взрослой жизни стал он –
Валька, ясен перец. Не Валера.

Проще с тем, кто ярко сухопутен:
пара глаз, мурлыканье кардана…
Почему мешать должны – то Путин,
то военкомат, то лапоть драный?

А нимфетки смотрят сквозь вуальки
вслед бродяге в стоптанных кроссовках –
вянут заплетённые фиалки
после взгляда барского косого.

К счастью, не они – моя зазноба.
Будь Творцом – и Еву я б не делал.
Да, нужна работа хлебороба.
Но не в рамках песни корабела.