Лев Толстой был отлучен от церкви,
Лермонтов был сослан на Кавказ,
И от пуль дуэльных пистолетов
Пушкина его талант не спас.

Солженицын был посажен в лагерь,
Бродский был отправлен из страны,
Не печатным оставался Бабель,
Не поющим - Галич, и т.д.

"Вопреки" народным стал Высоцкий,
Он в России - больше, чем поэт,
Даниэль, Синявский и Любимов -
Все они попали под запрет.

Не надолго пережил Есенина
Маяковский - гражданин поэт,
Не у каждого поэта есть веревка,
Есть у каждого поэта пистолет.

Бунин умер далеко от родины,
Горький, тоже, говорят, не сам.
Мы читать учились между строчек,
Понимать умели "по глазам".

Власть ласкала видных гимнописцев,
Обнимала восхвалявших строй,
Будь сладкоголосым и удобным,
И за орденами - дружно в строй.

Этот строй осудит, не читая,
Отлучит, накажет, исключит,
Отвернется, погрозит, растопчет,
Громко скажет, скромно промолчит.

Эй, поэт, рви глотку, душу, сердце!
Нервы-струны тоже не жалей!
Знай - талант пробьется в "самиздате",
Будет долго жить среди людей.

Тиражи десятков бесталанных
Дополняют чей-то интерьер,
Памятником будучи системе,
И удачно сделанных карьер.