Спонтанных домашних концертов я не противник:
шансов на что-то серьёзное нет и не будет.
Давным-давно в середине зимы квартирник
мой состоялся на приднепровской запруде.

Вычитался до дна; потом ещё пьяным
ребятам про то про сё отвечал на вопросы…
Вышел под звёздное небо на дух тимьяна –
ни тебе «ЛАЗа» попутного, ни «Каросы».

Пять минут первого ночи у труб и люков.
Стылая иллюминация где-то за шлюзом.
Не понимает никаких воляпюков
сгорбившейся труповозки смердящий кузов.

А я ж говорил, просчитывая перспективу:
сколько той жизни, чтоб запасаться картошкой?
Молодость вон уже где. Подползает к обрыву.
Сложи мои подвиги в кучку да подытожь-ка.

Не получается? Блин, покупай машину!
Запахнет новым дефолтом или разрухой –
первому же стиляге или акыну
сплавим её, как и он нам утюг свой втюхал.

Покуда же всё пылает – какие соленья?
За эти соленья бы каждой бабуле – вышку!
Живёшь, словно Беликов – линь в полиэтилене…
Однако автограф на камне я ещё выжгу.

Думал о небе индюк, как червяк о мясе,
один на один с пространством: ведь где обидчик?
В яблочном уксусе грёзу годами квасить –
это уже гексличек, а не пентличек.

И по гудящим мостам отшиба Европы,
плюясь и кляня – на минутку! – свой сольный квартирник,
домой за четыре часа я-таки притопал…
С торбами. И с попыткой рули найти в них.