Ты её – пребольненько…
Ты её – до полика!
Сильный, погляди, какой… педалечку обидел…
Бедненькая сдавлена
Коськиным сандаликом –
лучше б ты был ас в апартеиде!

Мальчишка – красавец. Без миллиграмма косметики.
Эдакий комсомолец на все времена.
Может, не кум королю, но что сват Ахметихе –
вчера была информация подтверждена.
Собственноручно не жарит цветную капусту;
если и пылесосит, то раз в полгода…
На то есть домохозяйки. Ему б только приобуться
удобнее – и показать лимите в колготах,
что нереальное ещё как возможно!
Блин… он её повёл… собственноножно.

Коська, ты сам-то нравишься белому «Доджу»?
Кто б над таким задумался, говоришь?
Он, безусловно, твой. Но убери же подошву
с несчастной гашетки при въезде на Кирпа-бридж!
Братичек, я не за ссору и не за раскол:
мы же в проекции сверху – один сосуд.
Но чтобы «Додж» перед рваным твоим носком
чувствовал проигрыш – это ж, дружок, абсурд!

Что тут роптать? Он под музыку –
мускулом, мускулом, мускулом!
Сплавлены другу Алёшке
лайкровые босоножки,
а злость, с которой ножища впилась в педаль… её бы скинхедам!
Голубоглазый парняга её теперь кедом, и кедом, и кедом!!!

Вспомнилось прошлое – в нём промелькнул денёк,
что бишофитным раствором тебя пропёк.
Ты, притаившись от сброда, почитывал Дольд-Михайлика
или Остапа Вишню – кто теперь вспомнит подробности?
Сейчас ты спокойно едешь, верша демонический промысел.
Подъёмчик… Ж/д переезд…
Бля-а-а! У тебя ж механика!..

Ну, что? Раскладушка цела? Вазоны на месте?
Что пилотировал, помнишь? Как скорость? Ещё во вкусе?
Никому не рассказывай правды. Держи в уме всё.
А то будешь несчастнее, чем безрогий ватусси.