Сравните цены – два рубля и пять копеек –
аж в сорок раз* взвинтили плату за метро.
Его мы сами строим – власть гребёт хитро,
считая – стерпят идиоты и плебеи!

А в самом деле, разве граждане не быдло?
Соотношение ж зарплат – как рай и ад.
«Сдирая кожу с нас», сияют от наград,
но в зале нет их – ловко прячутся, как выдры.

Закрытость списков – воровская их затея –
переметнутся, как в войну продажный полк.
От этих прихвостней какой народу толк?
В любых здесь партиях такая ж лотерея! ..

«Свобода слова» раздражать давненько стала,
ведь в Украине даже льготы – лишь для них.
Народ страдает, а партиец – как жених –
лишь с саркастической улыбкой «точит жало».  

Когда все выборы без выбора – ужасно!
Есть двести партий – нет народного лица!
Демократическим посылам нет конца,
но цвет их лиц, увы по-прежнему, лишь красный.

*) До развала СССР проезд в метро стоил 5 копеек, в автобусе – 4, в трамвае – 3. А самолётом в Москву – 15 рублей, в Сочи – 26. Проживание на югах – рубль с сутки. Так что за стандартную пенсию для трудящихся в 120 р – можно было киевлянам отдыхать хоть плавая в морях, хоть в Москве пешком. Если же речь о трудящихся, то они, занимаясь общественной работой, получали бесплатные или 10%-ные путёвки, хотя профсоюзы в СССР были государственными! В руководящие тройки на предприятиях входили – директор, парторг и профорг, но директор был лишь третьим. Почти четыре года срочной службы в армии, я занимал должности по квартирно-строительным специальностям вплоть до капитанской, но после демобилизации решил остаться в Минске, чтобы на вечернем «Политехе» получить высшее образование. Работать пошёл архитектором-планировщиком в Белгоспроект. Приняли на минимальный оклад 60 руб. Через месяц дали 90. Я поступил в Политехнический институт. Начальство забеспокоилось и перевело меня на сдельщину. Зарабатывал 140, но платили максимум 120. Больше лишь перед отпуском. Перевели в связи с учёбой на должность при главном архитекторе, но решили вернуть на оклад 99 р. Я согласился, так как план выполнял за полдня. Остальное – общественная работа и учёба, так как был замом секретаря передовой комсомольской организации Белоруссии с международными, культмассовыми и спортивными функциями. Вскоре мне незаконно урезали оклад на 10 % до 90 р. Но я на сей раз предупредил начальника мастерской, что буду дорабатывать эти урезанные рубли прямо на работе, так как уже одновременно работал в издательстве «Беларусь» по отдельным заданиям. Через сексотов (секретных сотрудников), контролировавших поведение 400 сотрудников «Белгоспроекта» в каждом кабинете, дело дошло до главного инженера, который сказал, что на меня жалуются (не объясняя кто). Я пояснил ему все обстоятельства своего труда, учёбы и общественной работы, но он не захотел мне вернуть законные 99р. И я уволился. Через несколько месяцев мне предложили вернуться уже на ставку в 120, но я не согласился, потому что «на свободных хлебах» уже зарабатывал в среднем 200, как главные специалисты всех направлений в Белгоспроекте, деятельность которых я обязан был согласовывать– в т.ч. геологов, экономистов, сметчиков. геодезистов, сантехников, строителей, архитекторов и секретных структур, имея допуск к сверхекретным материалам. Сама планировка изначально структурирована. Мы занимались и генеральными планами городов (кроме Минска), и районированием, и красными линиями, определяюшими неприкосновенное пространство улиц, и туристическими маршрутами, и застройкой отдельных кварталов, и планированием промышленных зон, и типовыми проектами детсадов, школ и прочего, выполняя на планшетах, кроме планов, развёртки фасадов и перспективы площадей. На всё это были расценки, чтоб не заподозрили меня в необъективности.
Привожу эти личные заметки прежде всего, как советскую нелепость руководства. Но тогда была всеобщая повинность – трудиться или учиться. Сейчас свирепствует намеренная безработица, под наглым предлогом, что нет денег. Нет, так напечатайте! Говорят, что нет в планах. Нет, так запланируте и напечатайте! Но куда там – нами ж командует и международный мировой кабминщик Сорос и наглый долларовый банк МВФ. Когда я переехал в Киев в 1964 году, то, ради интереса, обратился в одну из киевских организаций, найдётся ли у них для меня работа. Спросили, сколько я хочу? Ответил, двести. Они заохали! С тех пор городское начальство беспрерывно отвечает на вопрос, когда же будет генеральный план Киева, абсолютно стандартно – через пять лет! А на вопрос, когда киевляне будут жить хотя бы так, как в Варшаве, тоже стандартно – через двадцать лет! И через двадцать – снова двадцать! А сами сгребают с нас миллиарды!
Любопытная наглая придурковатость!..
Как архитектор, я бы стал настаивать на подлинном рассекречивании данных по чернобыльскому взрыву, ведь, не называя реальных цифр заражённости почвы, всем очевидно, что смертность здесь рекордная для Европы и официально признана Союзом журналистов Украины по причине взрыва – в цифре, близкой к 1000000. Я уж не говорю о других проблемах, о которых знает Президент, например, что Днепр заражен химическими продуктами. Хоть в воду, берущуюся из Днепра, добавляют деснянскую, но это то же самое, что в мясо чернобыльских коров добавлять мясо менее отравленное, чтобы «ничего не пропадало». Это я к тому, что архитекторы, уже возможно сами, не берут на себя смелость и ответственность за киевские перспективы, считая, что по старым нормам эти земли не пригодны для проживания, хотя некоторые возвращаются умирать и в сам Чернобыль и на Припять.