Вот я вновь, по-младенчески голым,
вспомнил – он
неисповедим,
ранним утром проснувшись от холода
и от шума бегущей воды.

Он пространством, не знающим речи,
знает, как я отчаянно вечен,
в океан возвращаясь дождём,  
а волна, открываясь, лепечет,
что любим я
и новорождён.

Я люблю в превращеньях и в праздниках
в зачарованных залах хмелеть,
начиная новую расу
на потопом омытой земле.

Я люблю с тетивой расстаться,
отпуститься и выстрелить – но
всё мне жаль свои древние царства,
своих пленниц и скакунов.

По-младенчески как я нелеп,
если бабочкой в сводах высоких
всё жалею
свой высохший кокон
на потопом сметённом стволе.

Но сегодня,
слетая в долины,
отпуская себя в тишину,  
что слеплю я в ладонях из глины,
как я душу в это вдохну?