Крупно ошибся гадюшник в подаче добра:
буцики, пуцики, нацики – как же вас много!
Только братан – не Димон, но Марат или Гога –
не откликается с выглаженного одра.

Мумия даже весьма аппетитно лежит,
выглядит на двадцать два и экстримчика хочет,
и до акрополя от торфяных моих кочек
путь столбовой землеройками крепко обжит.

Всё эликсирами грезил – а вышло, что сам
юность Димону отдал за пустые орехи.
Кроме него, были смертными все имяреки;
жизнь его – если и рак, то особенный штамм.

Бывший участник мечты, пассажир номер раз
в сереньком кабриолете моём невозможном
газ отравляющий топчет ботинком размокшим
с новыми кодами канцерогенных зараз.

Нет, это он должен был появиться на свет
чёрным котёночком – а хоть и кроликом Димой,
чтоб в переводе не значило «лев подсудимый»
имя того, кто голимой сиреной отпет…

С волчьим билетом прописанный мне тазепам
душу мою не избавил от фоновой блажи.
Армию если заменит чреда каталажек, –
счастье ты так и останешься ждать возле пальм.

Вновь домовые в метро будут красть кошельки,
старые клячи – часами твердить про тефтели,
а чтобы Гоге с Маратом восполнить потерю,
крови всех нациков мало, хоть в Лету стеки.

Кролик свободен. Но если в шипящем огне
суть пропадёт за остатком хромающей мысли, –
пешего друга отдайте назад, ибо мы с ним,
как и тогда, в разных сферах растём наравне.