.                                      Ещё скупа,
                                             окована,
Украшенная хрупким косновеньем,
                                     Реки щека.
                     И взглядом северна, косая:  
Пока не верится в другой,
                           в прощанье
                           потёртой скуловой дугой,
                           с морозной горстью,
                           до края полной кулака;  
Сквозят межрыберные фибры,
              да требуха дрожит под жирным,
              с присвистом, злою лентой
                                       хлещет сок в суку…
                                       Но воздух…
Сдобренный, дорожный,
                       уже сурово унавожен
                       пахучею истомой Крыма,
плечной попоной племенных локомотивов;
Повытянул побегов жилы,
                   и вновь –
                   на выдымку прамать хитра…
Расплещет солнечную гидру:
- Держи стакан!
              Верти клепсидру!
- Мерси, поджарая, боку!