Я павший солдат из дешевого олова,
Мои ордена хулиганы спиздили,
Я боюсь спать, я больной на голову,
Кто же меня успокоит выстрелом?

Я рисую мишень на заднице
И брожу окаянным мытарем.
Что же после меня останется?
Только гавно в унитазе не смытое.

Страшный, как время, и жёсткий, как порно,
Только душа у меня пушистая,
Я играю за страшную сборную,
Наш судья перекуплен фашистами.

Скоро земля пополам расколется,
Скоро всё навсегда изменится,
Видишь, любимая, я раскольников,
Ты, не иначе, старуха-процентщица.

Тем, кто желает на мне проехаться,
Я погрожу отрезанным пальчиком,
Ко мне вчера приходили иеговцы,
А я скормил им их же журнальчики.

Сегодня псы достаются объедкам,
Сегодня повесится круглый нолик,
Латышский стрелок по живым объектам,
Я – параноик! Ха-ха! Параноик!

Снайпер, глядящий в прохожих сквозь жалюзи,
Прилипший к прицелу последним глазиком,
Поэзию должен убить из жалости,
И прозой заняться, и выйти в классики.