Где уставшие звёзды колышет степная трава,
Где дорога твоя пролегла по-над зреющим хлебом,
Снова тихо - одними губами - роняешь слова,
Снова долго - одними глазами - прощаешься с небом.

И так вольно тебе, и свободно витает душа,
- Ни любви, ни печали, ни зла - только ветром гонима.
И листается том Бытия по листу, не спеша,
Будто сердцем на сердце ложится твоя Украина.

Кто назвал тебя сыном своим и ушел навсегда,
Кто на помощь позвал, кто помог на крутых поворотах?
Ты не ведал кто ты, ведь ты сам воплощений чреда
- И вода, и огонь, и дорога, и щит на воротах.

Ты один на один с темнотой, только видно насквозь -
Где-то там, от Тараса вблизи, жуткий смех Северинов.
Поднимайся в себе и молись - ничего не сочлось,
Если в жилах бурлит - запекается кровь побратимов.

Ты последний - на громы бесстрашно идёшь сквозь дымы,
Одолев все барьеры сомнений огнём негасимым.
Потому, что под грудью стоит, призывая из тьмы,
Бесшабашный мятеж твой - последний и неотвратимый.


* * * Павло ГІРНИК

Там, де стомленi зорi гойдає трава вiкова,
Де висока дорога твоя наодинцi зi степом,
Знову тихо — самими вустами — шепочеш слова,
Знову довго — самими очима — прощаєшся з небом.

I так вiльно тобi, i у вирiй душа поверта,
— Нi любовi, нi кривди, нi туги — нiкому нiчого не винен.
I гортається книга Буття, i така висота,
Наче серце до серця сьогоднi стоїть Україна.

Хто назвав тебе сином своiм i пiшов назавжди,
Хто прикликав тебе i до ран прикладав свої рани?
Ти не вiдав, хто є, ти на всiх залишився один
— I вода, i вогонь, i дорога, i щит коло брами.

Ти вiч на вiч з пiтьмою, яку прозираєш до дна —
Десь там поруч Тараса розпечений смiх Северинiв.
Повставай у собi i молися — нiщо не мина,
Доки в жилах ятриться обвуглена кров побратимiв.

Ти останнiй — i мусиш iти на останнi громи,
Подолавши i простiр, i смерть, i вагання.
Бо стоїть пiд грудьми, бо волає до тебе з пiтьми
Одчайдушне повстання твоє — неминуче й останнє.