Едва наступит рай, не станет чёрта
и завершит Земля процесс аборта -
я выдам вам отпадный эпатаж:
шагну в пространство с лайнера-гиганта
и махаоном в форточку Велланта
влечу неслышно на седьмой этаж.

С того момента будет всё законно:
апартаменты по пятнадцать комнат,
модель кирпичной дачи и шоссе...
Нам напророчит звёздная княгиня
такое братство, о котором ныне
упоминают разве что в эссе.

А на вражду братишка ввёл эмбарго,
чтоб, августовских снов вдыхая бархат,
нетленно было братство и свежо.
Веллант ведь - не зудящая заноза,
не шулер и не мастер по гипнозу:
он - тот же Вовка, только без "Пежо".

Калейдоскопом праздников и пиршеств
судьба нам густо календарь испишет;
сгорят невзгод трухлявые дрова...
Веллант - не Костя: если суждены нам
велосипеды, дали и стремнины,
то и того, и этого - по два.

Союзом братьев восхитится тополь,
когда припомнит злобных рож некрополь
и с нашим счастьем прошлое сравнит.
Умчит к рассвету нас небесный ялик,
хотя Веллант - он даже не Виталик:
он без меня не ринется в зенит.

Лукавым духом сделан не без вкуса
простой солдат из роты Урфин Джюса:
программу стёр - и агрессивность вон.
Обидный факт: в таком же точно плане
всех без разбора любят христиане
и лезут к нам с Веллантом на рожон.

Но только нам не слышен их акафист:
внизу - каньон, волнующ и раскатист,
барханный ветер, фирновый ледник...
И почему обосновать научно
нельзя, что Косте в Божьем царстве скучно,
у нас вопрос меж делом не возник.