Люба Менделеева выводит буквицы – юная горлица, светлая горница, небо румяно со сна, на севере диком стоит одиноко и манит с припеку сосна. Падает снег на весенние улицы, что бы еще написать, Сашенька, знаете, в рифму, всё сбудется, клякса, размытая «ять». Потом открывает раздел происшествий – «Актриса театра «Аркадия» растворила фальшивый жемчуг в уксусе, который по ошибке выпила болонка эрцгерцогини», не сходить ли в синематограф, сумрак – густая тьма, спелая клюква, мы ничему не учимся, спим в гордыне, во сне следим за экраном, читаем газеты, бросаем в камин тома. Сашенька, видите разницу между небывшим и тем, что написано? Разницы нет, конечно, поэтому я пишу вам, чего же боле, отсюда не убежать, мы с вами сидим на печной трубе в стране лимонадной, вертим колеса, «вечно» - слова такого нет в лексиконе и местность горька под стать.