... А когда наши души укроют снега,
                           И последний связной – птичий – смолкнет язык…

                                         А. Щербакова

Говори со мной, птах, на своём языке –
я устал от омонимов и парафраз.
Я лесной разговорник сжимаю в руке,
чтоб потом его спрятать за иконостас

своего одиночества в мире вериг –
стеариновых зарев безмолвной тоски.
Говори со мной, птах, самой верной из книг –
переплётами трав, кружевами реки.

Я внимаю тебе, как ещё не внимал
никому из прославленных Учителей.
Пусть с твоей высоты я ничтожен и мал,
и почти незаметен под калькой ветвей,

Говори! Я апостолом стану твоим,
я покину тот город, в котором я  глух –
те пределы, в которых бескровится дым
золотушных младенцев и ржавых старух…

Обездоленный временем город-полип
я оставлю на милость слепых воевод,
что не знают ни жалости слёз, ни молитв.

Я – перо, я – обломок крыла твоего.