На дне клоаки,
в смертельной драке,
сцепились страхи
в живую нить.
Хотят опутать,
и не распутать,
не разрубить
живую нить.

И с колыбели
людским поверьем
вошел к тебе он
и вгрызся в сны.
С тебя довольно,
ты просто болен,
ты болен, Гойя,
отдохни!

Отдохнуть? -- От кого?
От себя самого?

Но суеверье
стучится в двери,
и запах серы
ползет в углы.
И в черном небе
мелькнут отрепья,
окно заденет
древко метлы.

И страх проворно
подкатит к горлу
и шею цепью он будет жать,
накроет тенью.
Одно спасенье,
одно спасение – бежать!

Убежать? – от кого?
От себя самого?

А, может, просто
взять краски в руки
и вылить муки
свои на холст?..
…И станут притчей
твои «Каприччос»*,
ответ найдется
на вопрос.

И поймешь ты – кого?
Лишь себя самого...