Я покупаю кроссовки. Трагедия не из мелких.
Они мечтали обуть совсем другого хозяина -
по крайней мере, могущего мяч зафутболить метко
и обогнать мигалку на магистрали отчаянно.

Чек за товар получен. И суждено им отныне
с круч днепровских съезжать, распугивая минёров,
в мусорных ямах рыться подле электролиний,
воду глотать из болот - и вновь карабкаться в гору...

Этих изысканных пыток хватит им на полгода.
Кроссовки поймут, что есть на свете асфальт и глина -
и никогда не узнают, что же такое свобода
в выборе скоростей (как, впрочем, и властелина).

Скудный бюджет экономя, я их повешу сушиться
(а этого только и ждал пацан из детского дома) -
и побегут кроссовки топтать полевую душицу,
что будет впервые в их жизни достойно фотоальбома.

Пусть, как по суше, гуляют по линии смены дат:
три километра в час против трёхсот - ох, весело!
Кто-то придумал скорость - и башмаки хотят
счастье своё отыскать хотя б в электронной версии.

Провал четвёртой попытки. Видать, винчестер заражен
машиной хрущёвских лет, зависшей в Майкрософте.
Быть может, внуки Нептуна среди подводных коряжин
для укрепленья мостов зарыли мои кроссовки.

Подошвами отравившись, выдра забилась в шлюзик.
Три водолаза не в силах выплыть из диорамы.
Весь Интерпол задействован в поисках двух союзок,
жёванных щучьей стаей и выплюнутых бобрами.

Забудется детектив - и как-то погожим летом
хихикнет малыш: 'Мам, смотли, а на ёлке - сыска!'
И ветка робко качнёт два легендарных предмета,
что напрочь свели с ума агентов частного сыска.