Сквозь сизую дымку рассвет светлым паводком брезжит. Всё ближе и ближе луча говорливого штрих. Теперь я - всего лишь досадная странная нежить, и стал бледным эхом мой бедный запретный язык. Меня призывают в ночи и немного боятся, меня забывают, в пришедшие будни нырнув. И только художник на хрупких мольбертовых пяльцах портрет мой напишет, край кисти макая в луну. Сплету из орешника я кружевные качели и ветку ольхи паутинкой дневной распушу. Вот лето теплеет. Вот скоро Гряная неделя. Не соли - слезы - позабытой, земной - попрошу. |