и Цытринушка белой воды откушав Богу отдав болонскую душу лает на ветер который носит пакет
и теперь в ответе больше которой нет
в подвале отрез на венгерское платье поверни ее когтем на север
под чужим перекрестным огнем до сих пор то ли жнем то ли сеем
но ты Цытринушка душа моя облаченная в пепел детских наборных петель
свинцом кипяченым под ребро оживленный на миг свидетель
как она пол со стружкой скребла и мятная кровь поднималась со дна
и темя всегда упиралось в ладони да фрейлины эти ужасные сони
на ветке висят вниз немецким корсетом и помнит она как скучала при этом
и выла на солнце которое знало что речи твоей для прощения мало
и мало души бесполезных порывов когда твой ошейник впивается криво
в Цытринушку царскую нежную хворь и в горле триодь
от сахарной кости которую столько осталось еще молоть