По промерзшей брусчатке ночной ветер кружит, как в танце,
Потерявшие форму останки осенней листвы.
Желтый свет фонарей отражается в инея глянце
На бордюрах газона и стеблях засохшей травы.
Окна серых домов смотрят в город, пронизанный стужей.
Лишь в немногих из них светом тлеют остатки тепла.
Это там, где еще, вероятно, не кончился ужин,
В остальных уже темень: там сна и покоя пора.
Ночь хозяйкой гуляет по черным провалам проулков,
Где глазам после света все тайны ее не видны.
И звучат, словно гонг, лишь шаги в мраке стылом и гулком
Торопливых прохожих, стремящихся в плен тишины.