Когда осыпаются спелым зерном Созвездий колосья на поле Свинцовой тоски, я грущу об одном – О неодолимости боли… Легко прорастает в мой мир пустота, И злое бессилье под кожу Мне вводит забытая в прошлом мечта, На сны бесконечно похожа. Но мысль обретает и вес, и объём, В моей пустоте ощутимый, Ничто воплощается сразу во всём, Реальность становится мнимой. И слышно, как травами космос шумит, А в поле, где зёрна упали, Уже расцветает гортензией мир, Свободный от «чёрной печали». Но часть пустоты обозначена в нём, А, значит, опять загорятся Невзгоды и беды бесцветным огнём По схеме, очерченной вкратце Творцом и хранителем разных причин В копилке возможных событий, Скрывающим истину сотней личин И правдой, до боли избитой.
|