Дни и ночи, за ночами — дни.
Рдея о Христовой Колыбели,
Шли Варнава с Павлом, а на них
Звезды ликаонские глядели.

* * *

Дивные слова, неожиданные известья —
Можно ли сему верить и се вместить?
Среди мужчин и жен — несколько юных бестий,
Иные с фисташками или финиками в горсти,

И тот самый хромой, не гулявший сроду
На своих двоих. Нетерпеливый гам,
Непременно происходящий в среде народа,
Не мешает, однако, Павлу, его словам

Распространяться. Узрев хромого:
“Встань же на ноги свои”. И тот,
Как бы пообождав немного,
С неожиданной для всех резвостию встает.

Толпа затихает, и кажется на мгновенье,
В то время, как слышно, как крылышками мотыль,
Что в связи с таким неслыханным исцеленьем
Уже толпу пора бы избавить от немоты.

Начинается крик, поддержанный, впрочем, всеми,
Они ликуют, они решают, что боги здесь,
И они решают, кто из этих двух Ермий,
А кто — ну, как тут без Зевса! — Зевс.

В общей неразберихе орут пришельцы
Про Бога Сына и про Отца,
Срывают одежды, такое дельце,
А им уже в жертву ведут тельца.

Павел с Варнавой кричат, что люди
Они, о Едином являют прыть,
И Павел устало подумал: будут,
Поздней и с особым пристрастьем, бить.