Май обдаёт иногда невесенней сыростью:
малый ноябрь... (А порой и асфальт расплавит въярь).
Но неизменно одно: поднимают ирисы
острые копья, сабли в сверканье сталевом.

Где пережитки прошлого — столики в мелких оспинках,
где распахнули лоджии тесных стеклений вороты,
друг против друга упрямо и гордо строятся.
Миг — будут сделаны сотни шагов оборванных.

В синем и розовом — каждый своею нотою.
Вот мушкетёры в небесных плащах. И рядышком
эллины в красном. А вот и расцветка новая —
крупно-пятнистая, тёмная, камуфляжная.

Я говорю им: «Полно! Угомонитесь вы.
Ведь мироздание — мира и мирры здание».
Но золотится май. Поднимают ирисы
острые копья, шпаги — и так,
                                              и далее…