В весенний день, на свежей улочке,
слегка подмоченной дождем,
сидел художник в старой курточке
и колдовал карандашом.

Штрихи рождались всё неровные,
размытые как будто слизь,
а в их скольжениях и шорохах,
в портрете отражалась жизнь.

Но вот – последний звук гармонии:
черты похожи и судьба.
И, онемев в очаровании,
стояла перед ним толпа.

Он сам забылся, отдавая
портрет свой в руки, как в обман.
А деньги, хоть и не считая,
во внутренний сложил карман.

И сразу прелесть всю сминая,
отпихивая и тесня,
вспенившись, вся толпа большая
кричала: «Нарисуй меня!»

Ну а художник смотрит с ужасом,
не верит он успеху. Зол.
Сказал вдруг голосом простуженным:
«Нет, не работаю». Ушел.

Толпа, казалось бы, застыла,
смотря фигурке длинной вслед.
А через пять минут забыла
про старый шарф и про портрет.