Раньше не дрыхнуть хотелось, а ездить
рощами без посторонних мощей.
Всё! Наступила эпоха возмездья.
Ноги запутались в пьяном плюще.
Радио парит новости.
Соседское, разумеется.
Кто б ещё так творить мне мешал? Утюг?
А нынче сознанье ноет всё
при битве со свежей мельницей:
не получается возненавидеть сепаратюг.
Осень моя, от реальности неотделима,
как и весна, наступает на ядра чилима.

В возрасте этом надежда одна:
две биомассы друг друга в муку перемелют,
ртов останется меньше, чем карамели –
ну, и машинка, считайте, приручена.
Выжившим – и безглазому, и беспалому –
я помогу. Так и быть! Знай наших!
Что? Сам не справлюсь? Боялся коньков? А Каспарову
нужно ли начинать было с шашек?

Фотки старые смотрю: был такой пацан –
щёчки без припухлостей, глазки без пунца!
Лазил, лазил по дворам отдалённых мест
Киева и области, знаки взглядом жаля,
а потом сломал крыло – и распался трест
сюртука в горошек и красного рояля.

Радио парит, парит… Выключателя нет.
Провод в сердцах срезаешь – а оно всё равно:
«Сегодня в районе Широкино пожилой логопед
милостыню просил от Нивок до Люблино.
Завтра нейтронная бомба положит военный парад
в Гаване…» – и тут приёмник с размаху летит в абажур.
Куба-то тут при чём? От киевских упырят
я думал, машинок завтра сотню освобожу.

И был бы без всяких флагов торжественный трап,
а так – приятных полётов под собственный храп!