Предрасположенность к вождению в меня
была заложена, как склонность к полноте.
Теперь вся шкура отвисает, как мотня,
да нерв зажёванный сжимается в хвосте.
Разочарованность в надеждах, взяв своё,
рассредоточила рецепторы зрачков –
хоть способ смять сноровку в слёзы и вытьё
не по-евбазовски дремуч и местечков.

Сейчас за руль меня, как встаньку, посади –
сначала выплывут прогнозы медсестёр,
потом училки, комсомольские вожди,
неравнодушные к тому, кто в чём хитёр.
Ещё Димон до аберраций звуковых
пространство тесное в мозгах мне доведёт…
В таком плену искусно свитых закавык
десантник тоже бы нарвался на залёт.

Природа так меня усердно берегла
от трудодней, от дедовщины, от заноз,
чтоб только рдели вслед машинке вымпела
и ликовал солодяной биоценоз.
Не отвлекайся, мол: дорога – не базар,
где вечный гам мешает нюхать ветчину!
Какой был толк мальчишку дёргать за загар
во имя галочки – доселе не смекну.

Мою мятежность спустят с рук: я атеист,
не претендующий на визу в верхний слой.
Но ты, попесса, глубже в маках притаись,
и хватит с линзой измываться над пчелой.
Ей свыше знаешь, сколько мудрости дано?
С расчётом снайпера маршруты на нектар!

…Я как пилот – довольно сильное звено.
Вот только базовых часов не налетал.