Черная тяжесть вонзилась в ребра.
Огненным дымом виски сдавило.
Будто бы сердце огромной кобры
Ангельский демон поднял на вилы.

Сферы сгустились, как в храме своды.
Воздух распался во тьме вращений.
Так у березок отходят воды.
Так вытекает луна сквозь щели.

Здесь не помогут на врач, ни Санта:
Сбросила кровь золотую тогу.
Здравствуй, мой розовый Бодхисаттва,
Мирно несущий любовь Христову!

Ни запятых не хочу, ни точек.
Ни искупления, ни позора.
Жизнь моя скомкана, как платочек:
Я изучаю на нем узоры,

Швы – от рождения и до смерти:
В кедровых рощах и койках потных.
Речь сократилась до междометий:
Я обретаю язык животных.

Я понимаю всю правду мира –
Истины этой не встретишь в слове.
От Гаутамы и до Шекспира
Правду ничем на земле не словишь.

Близкие умерли. Горе. Горе!
Даже Господь сохранить не в силе.
Будто бы труп извлекли из моря,
Бросили в трюм, а зарыть забыли.

Я уплываю светло и прямо,
Хрупкий хребет разобрав на диски…

Брат мой возлюбленный, ставший Мамой,
Я подтверждаю Свое Единство.
                                        Ночь, 7-8 ноября 2012 г.