Инструктор будет мешать. Оставьте его для робких.
Когда я сосредоточен – трясите собак, носух,
но не прикасайтесь пальцем к пилотской экипировке:
да будет мой путь от крови велосипедистов сух.

Вот этими вот руками свяжу огромную крысу,
засуну её в пакет, потом в багажник… Дожди
прокатятся по капоту, по камню, по кипарису –
ты только сквозь жёлтые зубы побольше гнева цеди.

Брыкались и не такие; подумаешь – вождь зубастых!
Капрон у меня специальный: как врежется в шейный хрящ –
рубиновые глазёнки в натёртом до мглы табаско,
как шарики, лопнут заживо. А соус и так бодрящ.

Понятных мне мелочей дорожного антуража
с трёх мест, где должны сидеть весёлые болтуны,
и в лупу не разглядишь. Они – как туман и сажа
в районе забытого кратера сморщившейся луны.

Лишь в мой искушённый мозг на скорости резвой пули
оттуда цветные нити картину погоды шлют.
Вроде бы декоративный флажок из зелёного тюля –
а это антенна от дворника до огненных эволют.

Сигналами руководствуясь, я выберу ритм и скорость,
комфортные для друзей, но невыносимые для
хрипящего полутрупа, чья пасть уже распоролась
собственными резцами и праведным гневом руля.

И вот уже Аполлоны в упругих холщовых плавках
берут по команде свыше под плоские козырьки…
Задача инструктора – что? Пускать пыль в глаза и гавкать,
чтоб я турбулентную зону чувствовал у реки!

Добро пожаловать, нация зверья из Союзмультфильма!
Смотрю – и шакал присмирел… Боится за шакалят.
Прокисла крысиная туша, но в юшке ацидофильной
вызреет – и после пира мышата ещё пошалят!