… И спросил меня поэт (звали Роберт):
«Кто же – круг твой, дорогая подруга?» –
Я в себе живу, как в груде коробок,
Не имея человечьего круга.

А священник с алтаря утром рано
Причитает переливчатым басом.
Как Доронина с большого экрана,
Хнычет рядышком платочное бабство.

Спит богема под травой и мадерой.
По колониям мотаются сроки.
Птерозавтрами в разгар постмодерна
В почве неба почивают пророки.

И скитаются по рынкам предтечи,
Не предшествуя приходу Миссии.
В нашем госпитале Бога калечат…
Сделай что-то, преподобный Василий!

Пусть закончатся джихад и Конкиста
В ломоносовских* застенках лейкоза.
Я влюбляюсь бесновато и чисто,
Я влюбляюсь в вас под общим наркозом;

Я люблю вас, полусны-полулюди:
Тетки, мальчики, мажоры, скитальцы!
Снова будем говорить мы о Будде –
Снова Будда нам махнет средним пальцем.

Снова ринется от гроба до паба
Наша улица в крестах и витринах.
Но Доронина, как Родина, – баба,
И родит она царевичу – сына.

И воздастся по ножу и по вере
В этом мире воровском и казачьем…

А весной линяют разные звери –
Не линяет только солнечный зайчик.
                                                     22 апреля 2012 г.