Князь К. Р. был прав – Каляев говорил на языке нового времени,
Не пил чай, не хлопал барышень по какой-нибудь части,
Проводил опыты в химлаборатории завода ёлочных игрушек,
В качестве бонуса получал искусственную ёлку на крестовине,
Сдавал ёё в утиль, чтобы выручить 30 копеек,
Которые всё равно не тратил на извозчика,
Ибо зачем тешить бесов сребролюбия и стяжательства,
Лени и любви к английским шинам,
Проходил мимо книжного, видел рекламу «Сигизмунд Кржижановский,
Новый бестселлер с тайнами привидений».
Однажды Каляев влюбился в Марфу Петровну П.,
Но всё равно не влюбился, а так скорее – влюбляться всегда другие
Очень горазды, водят в синематограф,
Дарят пакет с Кржижановским, на переплете
Замок какой-нибудь или амурчик с луком,
Луку купить бы еще, а потом гороху,
Чтобы наследовать Царствам Небесным сразу,
Но одному это кажется как-то проще –
Текст обессмыслить любой, мало или много
Текста, в провинции дальше читают, вьюга
Всё оправдать посторонним твоим способна.
Марфа Петровна П. мундштуки теряет
На пароходах, яшмовые сердечки,
Попусту сердится – некому плед и кофе,
Попросту сердится не на себя – их много,
Я вот одна, и в этом немного толку
Совесть расходовать на набивные ткани,
Распределение нас разнесло по миру,
Каждое дерево стол нам и кров готовит,
Каждое крошево в саечку соберется,
Только тебе не видать моего испуга –
Спи, мой любимый, на самой высокой ветке.
Князь К. Р. был прав – Каляев не любил проявлять инициативу
В вопросах выбора вин и в любовных письмах,
Об этом речь в весьма любопытных воспоминаниях Раевского,
Которые нам  пока не удалось отсканировать,
Но мы работаем. Марфа Петровна П.
Обладала заурядной внешностью и нежностью ко всему живому,
Что не могло не радовать и радовало друзей.