По ночам, издавая скрежещущий звук,
в гараже появлялся кошачий диббук,
и вздымалась над полками сажа,
тараканов и крыс будоража.

Ровно в полночь машина вставала ершом -
и удел у неё до утра был решён:
голосить и метаться в припадке
вместо отдыха и подзарядки.

На заре за баранку садился шофёр,
матерясь про себя, как застуканный вор,
и по странной прямой через флоксы
на работу спросонья волокся.

В кабинете портрет вороного кота
нависал над столом и орал: 'От винта!' -
лишь тянулся к журналу растраты
налосьоненный администратор.

Спину выгнув, диббук облетал корпуса,
бомжевал под машиной, покрышки кусал -
и машина от этой щекотки
унеслась в направленьи Чукотки.

Возвращаться ему довелось на такси.
Но не грязный салон сибарита взбесил,
а фигурка на жёлтом капоте -
безобидный зелёненький котик.

Но, как только подъехал рыдван к гаражу,
в инфернальном нутре воцарился ажур:
даже локоны шомпольной пакли
безъязыкой ромашкой запахли.

Полегчало. Но стал опасаться герой
аномальных вещей: вдруг пушистый, живой
крысолов на акценте корявом
разразится пронзительным мявом.