О… эти ночные страхи…
заботы… самотерзанья…
Обрывки страниц и мыслей
листаю в уме тишком…
Ведь спят же нормально люди…
а я себе порчу печень
таким интеллектуальным
бессонницы коньяком.

Я очень боюсь дурдома —
ведь в этом большом дурдоме
так больно дают уколы
и щиплют сильней гусей…
Я лучше от всех уколов
покрепче себя зашторю —
себе многократно вторя:
Чтоб спать — ты считай… как все.

И счёт я вести пытаюсь…
Безумно мелькая — цифры
влезают ко мне на плечи
и — жарче стают углей…
Ну… просто не цифры — гады…
Но так мне за всё и надо —
связавшись с бессонным сонмом —
не вылезешь из нулей.

Но в этом ночном дурдоме
ещё я боюсь не меньше —
что как-то меня полюбит
воздушная и легка
из милых… прекрасных женщин…
А мне ей ответить нечем…
Ну… разве что кроме только
длиннющего языка…

И — чтобы во тьме исчезнуть
туда — где не будет мыслей —
мне мозг выдаёт: «Пилюля»…
Соломинке этой рад —
пилюлю хватаю с полки —
глотаю… Да что в ней толку…
И вижу остаток ночи
пилюли большой квадрат.

А утром — пролив на пуфик
нечаянно чёрный кофе —
услышу я: Здравствуй… милый —
от нежной Брижит Бардо…
Таким окрылённый словом —
забыв о ночном дурдоме —
я радостно отправляюсь
в родимый дневной дурдом…