Цыганка танцевала босиком.
(Вздымали пыль её босые пальцы.)
И вышивала танец,
                           как на пяльцы,
На бубен натянув его рывком.

Как мир, её дежурный танец сед.
Холодной страстью он дышал и бился.
Но вот я ощутила:
                            ей явился
Единственнейший зритель - мой сосед.

Она его мгновенно избрала
И танцевала необыкновенно:
К нему лениво, медленно брела
В истоме сладкой и самозабвенной.

На миг прильнула гибким звонким телом,
Отпрянула!
                Плечами повела
И вновь по кругу вкрадчиво пошла,
Неслышно, словно ускользнуть хотела.

Клянусь, я это видела сама:
Дрожь сотрясала грудь ей, бёдра била,
И каждой клеткой плоть её вопила,
Едва ли не сойдя тогда с ума:

- Давно уж мне постыла эта роль!
Ну что за труд: перед толпой кривляться!
Судьба устала мною забавляться
И мне тебя послала, мой король!..

Мой долгожданный,  душу отдаю.
Бери!
         А заодно бери и тело!
И мной владей без всякого предела.
А я тебя любовью одарю!.. -

Король не понял.
                            Видно, незнаком
Был с пластикой
                         и мыслил упрощённо.
- Бесстыжая! - он ахнул восхищённо,
Прищёлкнув изумлённо языком.

И вмиг цыганка сникла.
                                   И лицо -
Уж не лицо, а пористая губка.
И абажур её цветастой юбки
Линялой тряпкой свёрнут был в кольцо.

А публика, в кругу её держа,
Стонала от восторга и кричала.
Она одна подавленно молчала,
Концы косынки в кулаке зажав.

Я шла куда-то, что-то бормоча,
Лица не пряча от дождя косого.
А бубен танца - пыльного, босого -
В моих ушах звучал,
                            звучал,
                                       звучал...