Столько страждущих – всем помогай еще…
Жаль, себе помочь не с руки.
А поссоришься с Первым Римом, –
Будешь просто последний скот…
У него – голубые моргающие
И беспомощные зрачки
И какая-то дрожь звериная
В чане розовых лепестков.

В майском небе варятся вишни.
В нищем храме торгуют примами.
А свои не сдадут ни пяди:
Знамо дело, не люд, а быдло!
А вчера проволочка вышла:
Христа за бандюгу приняли,
И на паре бревен распяли,
И сказали, мол, так и было.

Столица похожа на морвокзал,
Где море кормится ртутью.
У всякой религии – свой Ваал:
Толку гонять за сутью?
А он – ни при чем: он голосовал
«против», но судьи, судьи…
«Ничего, браток», – Тот ему сказал
При допросе, на третьи сутки.

Под гулким сумрачным сводом
Мерцают лики пещерные…
От виска осталась сотая часть, а
Слезы выплакал ливень…
Кто-то орал о свободе.
Кто-то шептал о прощении.
Кто-то молил о счастье…
А Тот – умирал счастливым.
                                              12 декабря 2009 г.