Речь шла о чистом поле –
не о выдохшейся улице Артёма.
Чтоб по небу в гондоле
проплыла кариатида, сняв кожух.
А он меня не понял,
и сейчас от поликлиники до дома
доходишь до агоний:
тут и ах, и ох, и вэйзмир, но – не "вжух".

Ты будешь говорить мне,
что могущество его столь пучеглазо?
В простейшем алгоритме
стопорнуло об задачку мудрый зуб.
А может быть, молитва
содержала слишком много новояза?
Исторглось и налипло
три аминя на утёс, чей ангел скуп.

Мне представлялись пляжи,
на которые приходят три фаната:
раздолье барж варяжьих,
произвольное пристанище ладей...
Никто не ждал довеска
в виде школы, института, каземата
и тактики советской
от вполне цивилизованных людей.

Обламывают копья
друг об друга Вседержитель и Противник.
Угодья рудокопьи
до наивного разровнены катком.
Просились в хату злыдни –
так не жалуйся, бездумно приютив их:
ещё куда постыдней
фуры по миру гонять порожняком.

Утешьтесь и заткнитесь,
запылённые приверженцы морали!
Я тоже знаменитость:
семь часов плетусь с базара на литфест.
А речь-то шла о поле,
где баптисты глотку в пафосе не драли
за смесь в одном уколе
компонентов, что душа моя не ест.