Закройте ей лицо поскорее – ведь путь неблизок, через сорок дней у нас может быть новый герцог и всё зачтется, уже сейчас несут кипяток, приносят две сотни мисок, я пытаюсь не думать в рифму, хоть редко, но удается. Герцогиня Малфи была ребенком, читала Экклезиаста, что всё течет и меняется, в Темзе плывут сосуды, иногда роняла закладку, нет, это так нечасто, мэр велел вырубать осины – деревню дерев Иуды. Она сидит под самым разлогим деревом, думает – яблони редко встречаются на пути, но тяготений сила велит открывать калитку,  и скрипнет ветка, всё-таки зря никого ни о чем не просила, особенно герцога – тем вот надел на Стрэнде, золотая цепь, горностаевый плащ с отливом, а тебе миллиона строк, дорогая Венди, не хватает для счастья, задумайся о красивом. Ты зайдешь к нему, отравив кинжал в соседней аптеке, поцелуешь в лоб, в бессмертье толкнув собрата, и наверное Бог о смерти, любви, человеке иногда вспоминает, но как-то так виновато. Закройте ей лицо поскорей, иначе увидят дети, и какие-то карлицы тихо всплакнут в подолы, и тисненый том поднесут королеве Елизавете, выходящей во сне в Венеции из гондолы.