Ребята, привет! А ведь я не из вашей тусовки.
И нет у меня африканского с бисером платья.
И Тютчев мне нравится больше, чем чудо-Пелевин.
Зато мои деды и бабки – на сахалинских сопках –
В ущельях оленьих и в ланьих щелях
Заплатанных (спят и не платят!)
Прорезей между латами
Растили счастливый, пятиконечный, клевер.

И падали, падали, падали, падали звезды.
Назло сатане, перебежчикам и коммунистам.
И нынешним, звезданутым в атас, девчонкам…
Я больше сказала бы: не позволяет воздух.
Да й возраст, и воз казацкий, и полканистры
(Дорвались?) на «празнык» водки… Давай зачетку!

Мы двери закроем, чтобы нам не мешали.
Вытаскивай «бомбу», батенька, не смущайся!
– Экзамен на вшивость?
– Нет, я просто устала…
И небо, как Гюльчатай, не кажет лица
В ахматовской сизой шали…
И, на засыпку, последний вопрос:
– Что есть Счастье?
– Ростова, нимфеточка, деточка!
Как ты меня достала!

Мне в рожу ржал Ржевский, задернули шрамы ширмой –
С эпохой потрахаться, чтобы не обижалась.
На ласточку – ластик,
На лампочку – пластик,
На лапочку – пластырь,
На губы… Губишь же все! Гу-
бишь! Ветер проснулся, дернул за дождь – стало шире…
Я вижу Иешуа в гуще болота – ужасно! –
Но вытащить, вытащить, вытащить
Не могу…
                                    19 апреля 2009 г.