В пчелином воздухе повисла нить грибов,
Шашлык молчание вбирает,
И смерть песчаных городов
Под влажною ногою не пугает.

Взасос прилипла музыка к ушам –
Глаза закрыть и в омут с головою.
Плывёт «Титаник» в небе, за кормою
Верстая воздух в тесный птичий хлам.

Блестят на солнце груди, руки, рты
Лесных богинь, вязальщиц – руки в иглах, –
И жадные глядят из темноты
Глаза юнцов, голодных и невинных.

И корни раздвигают гладь земли,
А гладь воды – купальщицы ногами.
Травы и леса малахитовое пламя.
Безделье, сплюснутое в дни.