Я понял кто ты, женщина,
Что жизнью заморочена,
Нуждой с Христом повенчана,
Молвою пропесочена.

.
Всё ж кажешься загадкою,
Непринуждённо нежною,
Чьи поцелуи падкие
Желанней чем все прежние!

И я дурил когда-то так:
Где приходилось сеялся.
Всё думал, что любовь пустяк, —
На чудо не надеялся.

И вот, не льстясь забавами,
Без блудострастья прежнего,
Шепчу ловцу лукавому:
Как сладить с ней повежливей?

Я для неё — ничтожество
Приезжее, столичное.
Таких здесь было множество,
Привыкших брать обычное…
Моя ж душа терзается
Мечтами да тревогами!
Поди, любовью мается
Не той, чтоб спать со многими?..

И отвечал мне Сатана:
“Да прекрати морочиться.
Не изводись, — глотни вина
И лезь, куда захочется!

Наговори ей лишнего
Такого, что им нравится, —
Невероятно пышного!
Так проще будет справиться.

И ни к чему идиллии
Особо сокровенные.
Дерзай, Серж, без усилия
В честь торжества мгновенного!

А завтра всё забудется,
Ведь чувства только кажутся. —
Девчонка славно трудится.
Такая не привяжется!”

Ты, бес, подсказчик аховый!
По-твоему, конечно же,
Я переполнен страхами,
А впечатлений нет уже?

Врёшь, — мне мечтой дозволено
Боготворить желанное.
Уймись, довольно боли нам
И счастья застаканного!

И пусть мне долго помнятся
Её печали нежные:
Живёт мечта-надомница,
Как жизнь велит, по-прежнему…

Брось, ивушка, печалиться,
Пахни улыбкой истинной!
А повезёт причалиться, —
Даст Бог, — займёмся мистикой!