И «брюта», и вина пора прошла,
И осень – как любовь – от нас ушла,
И холод рук касается перстами.
И вьется над домами белый дым –
Октябрь умирает. Что ж, Бог с ним!
А мы еще живем. И значит, что Бог с нами.

Повысим градус – лето помянем:
Там не было дилемм, быть ли вдвоем,
А были танцы юные в траве высокой.
И солнца одуванчиков! И солнышка кружки!
Веснушки на лице. И две руки –
Твоя – в моей в блаженстве сна глубоком.

Да, умирает осень. Но еще больна
Усталых парков, опустевших, синева,
И бусинки растрепанных ворон,
Сплетенные с жердями желтых крон.
Мы ж с осенью отходим в унисон –
Ежеминутно, еженощно, еже… Сон

Тот не вернется, дорогой, уже. Мой Бог!
Едва ли сыщет в том пруду луна Ли Бо,
А рыбы сонные льнут, ластятся к нему,
И спины холодны их, и вода
Густеет в теле – так черна слюда
На витражах немых костела, что в дыму.

С украинского