Странно просто сидеть, ощущая себя преступницей,
Захотевшей чужую жизнь протаранить носом.  


Cолнце расползалось вареной луковицей.
Говорите, суббота? Верится слабо.
Каждый час, истекая кровью и сукровицей,
Не переставал быть открытой раной,
Достойной большего, чем бинты и  зеленка.

Плёнка дня покрывала пылью рецепторы,
За каждым поворотом расставляя виселицы.
Их клешни обязаны быть цепкими,
Как единственный способ возвыситься
Над расстояньями, не одевая каблук.

Стук в висках. Циркуляции. Кровь плюс кофе.
Говорите, суббота? – Цирк Шапито.
Настроенье? Истерик набеги, наскоки.
Отбивалась банально: одна на сто,
Против ста. Бой с собой. Зеркало. Вой.

Покой, как говорится, только снится.
Суббота вырывала душе волосы.
Жгла на солнце. Давилась осенью,
Слушая, как волчонку воется
В шестой, оранжевый день недели.

А солнце продолжало расползаться по супнице,
Красить стены в красный, как греческий храм
Античный, освещая путь последней преступнице,
Которую если не вздёрнут, так разрубят напополам,

Лично поймав в ста метрах от универа -
Так,
        пожалуй,
                        приличней
                                            для этой стервы.