Как он душу твою лебединым перышком до рассвета бы щекотал, на песке бы писал деревянным колышком, что направо пойдешь - Непал, а налево пойдешь - пропадешь, загадками говорить научись пока, как он душу твою посыпал бы сладкими, как горчичника облака, порошками. Было светло и медленно осознание пустоты, говорить о важном пока-что медлим, но расстояние от плиты до балкона прошли, не приходит в голову, что еще говорить, и в нас коллективная память вливает олово, хрестоматия 5-й класс. Помню чудных мгновений так много, каждое - на коленке разбитой шрам, и когда соберусь сосчитать однажды я, разделю их все пополам, часть тебе, чтоб избыть, как обиду детскую за игрушечный паровоз, эту реку времен, горизонта резкую заостренность. Не помнит он, как вы взрослую жизнь провели за прятками, молча за руки не держась, а теперь опять говори загадками, смотришь в звезды, а видишь грязь, а казалось, что всё тут иначе сложится, и мечталось, и береглось, и на персике будет такая кожица, и придет из подлеска лось, и разверзнется сердце его шершавое, и подушечки "Белый Бим" полетят на траву, побежишь за славою, в этом бегстве необратим (всяк похищенный хочет побыть Европою, всяк повешенный - беглецом) только первый этап -поперхнуться тропами и слегка побелеть лицом. Как он будет душу твою печальную в зной и в стужу не поливать, как он будет спицу твою вязальную в каждой сумочке забывать, и направо пойдешь, и налево - кожица этих персиков так нежна, что по нотам и здесь ничего не сложится, не разучится ни рожна.